Была ли вторая карабахская война (2020) для Армении тем же, чем в свое время была для Израиля война Судного дня (1973)?

При всей своей условности и ограниченной применимости, данная параллель имеет определенные основания. Перечислим их прежде, чем указать, где кончается сходство и начинается кардинальная разница.

Итак, о сходстве.


Пункт 1. Великолепная победа в предыдущей войне

В ходе Шестидневной войны 1967 года Израиль одержал казавшуюся невероятной победу над многократно превосходившей его в силах и средствах арабской коалицией. Население Израиля составляло к началу войны порядка 2,8 млн человек, а численность его еврейского населения, которое только и было релевантным в плане участия в военных усилиях, не достигала 2,4 млн, тогда как только в непосредственно противостоявших Израилю странах - Египте, Сирии, Иордании и Ираке - имелось порядка 50 млн жителей, не говоря уже о прочих странах арабского мира, на поддержку которых прямо или косвенно опирались основные участники антиизраильской коалиции. После полной мобилизации резервистов в Армии обороны Израиля было 264 тысяч военнослужащих, тогда как в армиях Египта, Сирии, Иордании и Ирака имелось 547 тысяч военнослужащих. В составе АОИ имелось 24 расчетные бригады, которым противостояли 86 расчетных бригад в сухопутных силах вышеперечисленных стран. Израиль имел 196 боевых самолетов против 957 боевых самолетов противника и мог вывести на поле боя 800 своих танков против 2 500 танков противника.

Аналогичным образом Армения одержала в первой карабахской войне 1991-1994-х годов казавшуюся невероятной победу над Азербайджаном, который двукратно превосходил ее по численности населения (3,6 млн и 7,13 млн) и вооруженных сил (20 тысяч и 40 тысяч соответственно), при очевидном превосходстве Азербайджана в ресурсно-экономическом отношении. Превосходство Азербайджана наблюдалось и в том, что касается технической оснащенности его вооруженных сил в начальный период войны.

Обе стороны использовали оружие со складов Советской армии, а после развала СССР Армения и Азербайджан уже в официальном порядке получили часть вооружения 4-й общевойсковой армии, находившейся в подчинении Закавказского военного округа. Штаб и управление этой армии располагались в Баку, что, возможно, явилось одной из причин предпочтения, оказанного Азербайджану на стадии ее расформирования. Так или иначе, число полученных Азербайджаном и Арменией танков составило соответственно 237 и 54, артиллерийских установок, включая РСЗО "Град", - 170 и 50, БМП и бронетранспортеров - 204 и 40. В списках полученного Азербайджаном вооружения также упоминаются 325 боевых бронированных машин, в отсутствие соответствующего показателя в доступных списках вооружения, доставшегося Армении. Оба государства получили по одной эскадрилье ударных вертолетов Ми-24, но Азербайджану также досталась одна эскадрилья многоцелевых вертолетов Ми-8. Свой первый боевой самолет, штурмовик Су-25, Азербайджан получил уже весной 1992 года, тогда как появление боевых самолетов у Армении было отмечено только в 1994 году.

Вышесказанное позволяет заключить, что отмеченный параметр сходства соответствует истине: в 1991-1994 годах в Закавказье, как и в 1967 году на Ближнем Востоке, победа была одержана стороной, считавшейся принципиально более слабой, чем ее противник или противники на поле боя.


Пункт 2. Территориальные приобретения в результате предыдущей войны

Шестидневная война принесла Израилю обширные территориальные приобретения: Синайский полуостров (около 61 тыс. кв. км), сектор Газа (365 кв. км), Иудею, Самарию и Восточный Иерусалим (5 860 кв. км), Голанские высоты (1250 кв. км). В общей сложности под контролем Израиля оказалось в результате Шестидневной войны 68,5 тыс. кв. км, что превышало его довоенную территорию в 3,3 раза.

Аналогичным образом Армения добилась в результате первой карабахской войны создания у ее границ и фактически контролируемой ею Нагорно-Карабахской Республики (далее НКР), территорию которой составили 92,5 % Нагорно-Карабахской автономной области бывшей Азербайджанской ССР (официальная площадь НКАО составляла 4 400 кв. км). Кроме того, в результате войны под военным контролем НКР оказались семь азербайджанских районов, не входивших в состав НКАО: Кельбаджарский, Лачинский, Кубатлинский и Зангеланский районы полностью, Джебраильский район - почти полностью (за исключением единственного села), Агдамский и Физулинский районы - частично. Общая площадь перечисленных районов, оказавшаяся под армянским военным контролем в результате первой карабахской войны, составила 7 634 кв. км.

Вместе с Нагорным Карабахом площадь отошедшей под армянский контроль территории составила 11,8 тыс. кв. км, или 13,6 % довоенной территории Азербайджана. По другим оценкам, площадь временно утраченных Азербайджаном земель составляла 13,15 тыс. кв. км, или 15,2 % довоенной территории этой страны. Ясно, что для Армении, собственная территория которой составляет 29,74 тыс. кв. км, это был очень ощутимый территориальный прирост, пусть и в виде самопровозглашенной НКР и ее "буферных зон" (семь азербайджанских районов), площадь которых составляла до недавнего времени свыше четверти от общей территории, находившейся под армянским контролем.

Здесь сходство также является несомненным.


Пункт 3. Переоценка своих и недооценка чужих военных возможностей по результатам предыдущей войны

В обоих случаях с окончанием войны в государственном руководстве, армии, политическом сообществе и широких гражданских кругах стран-победительниц воцарилась атмосфера победной эйфории, с которой оказалась сопряжена переоценка собственных военных возможностей и недооценка воссоздававшихся военных возможностей разгромленного противника. Параллельно с этим в побежденных странах воцарилась страстная жажда реванша, и эти страны направили все имевшиеся у них ресурсы и сумели привлечь ресурсы своих союзников к восстановлению своего военного потенциала.

В одном случае полномасштабная попытка реванша воспоследовала уже через шесть лет после предыдущей войны, в другом на ее подготовку ушло 26 лет, но в обоих случаях и Израиль, и Армения встретили на поле боя совсем не те армии, которые были разгромлены ими в 1967 году и в 1991-1994-х годах соответственно. Проявившие прежде свою беспомощность, эти армии - и арабы, и азербайджанцы - в новой войне оказались способны к решению сложных оперативных задач. От себя прежних они отличались не только оснащенностью более современным оружием, но также и боевым духом солдат, их готовностью к самопожертвованию и четкому, организованному выполнению отдававшихся им приказов.

При всей условности данного тезиса, в целом он может быть признан соответствующим исторической правде. С ситуацией в Армении я, разумеется, знаком намного хуже, и отмеченная условность определяется для меня прежде всего израильскими обстоятельствами. Тем, например, что в 1967-1970-х годах, и особенно в период с марта 1969-го по август 1970 года, Израиль выдержал долгую и трудную Войну на истощение, в которой его главным противником являлся Египет.

Последний, утратив уверенность в собственных силах, сознательно осуществлял стратегию втягивания СССР в прямое военное противостояние с Израилем - из расчета на то, что Израиль устрашится такого противостояния и отступит с Синайского полуострова без заключения мирного соглашения с Египтом или будет понужден к такому решению Соединенными Штатами. От США соответствующее давление на Израиль ожидалось, исходя из того, что Вашингтон не захочет безучастно взирать на расширение советского военного присутствия на Ближнем Востоке.

СССР охотно поставлял оружие Египту и Сирии, стараясь восстановить их военный потенциал, но он не был готов поставлять всю желанную этим странам номенклатуру вооружений и, главное, решительно не хотел собственного втягивания в прямое противостояние с Израилем. Добиваясь нужных ему решений Кремля, Насер не раз прибегал к угрозе уйти в отставку, причем в определенный период эта угроза означала, что пост главы государства отойдет к вице-президенту Закарии Мохи эд-Дину, который был известен как противник проводившегося в Египте социалистического курса и сторонник переориентации Каира на Вашингтон. В этой непростой для себя ситуации СССР все больше втягивался в ближневосточный конфликт, и в 1970 году он постепенно взял на себя защиту египетского неба - сначала средствами ПВО, а затем и истребительной авиации; сначала вокруг Каира и Александрии, а затем и непосредственно в прифронтовой полосе.

Стратегия Насера была в достаточной мере прозрачна для израильского руководства, которое, разумеется, не желало прямой конфронтации с СССР. Израильским ВВС предписывалось избегать ударов по объектам с советским военным персоналом и боевых столкновений с советскими летчиками, но не любой ценой. Израиль мог отказаться от нанесения воздушных ударов по удаленным объектам военной и экономической инфраструктуры Египта, и он действительно сворачивал действия своей авиации против тыловых объектов противника по мере расширения советского участия в защите египетского неба, однако полностью отказаться от применения авиации у линии фронта он объективно не мог.

Действия израильских рейдовых групп, проникавших на африканский берег Суэцкого канала (в том числе бронемеханизированных десантных отрядов), в целом были намного успешнее аналогичных действий, осуществлявшихся на территории Синая египетскими коммандос. Имевшуюся у него артиллерию Израиль использовал грамотнее, чем египтяне. И тем не менее полный отказ от применения авиации в прифронтовой полосе был для Израиля невозможен по двум причинам. Во-первых, уровень потерь, который могли позволить себе египтяне, был несравнимо выше того, что являлось приемлемым для Израиля. Во-вторых, артиллерии у Египта было намного больше, так что и при самом умелом использовании имевшихся у АОИ орудий и минометов формат артиллерийских дуэлей оказывался невыгоден для Израиля. Восполнить нехватку артиллерийских стволов позволяла авиация, и чем ближе к зоне канала разворачивались зенитно-ракетные батареи с советским персоналом, чем ближе к линии фронта летали советские истребители, тем острее становилась для Израиля дилемма, связанная с появлением этого вызова.

Сказанное призвано пояснить, в каких условиях приходилось принимать решения израильскому руководству в период Войны на истощение. С одной стороны, оно ощущало себя обязанным обеспечить своим гражданам и бойцам уверенность в том, что их страна с достаточной силой отвечает на египетские артобстрелы и диверсионные рейды, а в оптимальном случае - сделать войну настолько изнурительной для самого Египта, чтобы он согласился ее прекратить. С другой стороны, с появлением в Египте советской 18-й особой ракетно-зенитной дивизии и двух советских авиационных полков уровень трудностей и опасностей, сопровождавших работу израильских летчиков в зоне канала, заметно возрос. И при этом израильское руководство, принимая решения по каждой воздушной атаке в Египте, осознавало, что его единственный неправильный шаг может мгновенно включить механизм американского давления на Израиль, простейшим элементом которого было прекращение военных поставок (например, самолетов "Фантом").

Читая протоколы проводившихся в то время совещаний израильского Генштаба, убеждаешься, что, помимо конкретных оперативных задач, их участникам регулярно приходилось возвращаться к вопросу о том, как долго - полгода? год? - сумеет продержаться Израиль, если военные поставки из США прекратятся, а уровень конфронтации в районе Суэцкого канала останется неизменным. Обсуждались расходные нормы авиабомб, различные варианты местного производства необходимых боеприпасов, сложные схемы применения артиллерии с минимальным расходом снарядов.

Самая острая фаза Войны на истощение началась в июле 1969 года, и до окончания этой финальной фазы в августе 1970 года израильскими ВВС было произведено 8 170 боевых вылетов и осуществлено 424 воздушные атаки. При выполнении этих задач 14 израильских самолетов были сбиты (три - в воздушных боях, остальные - зенитным ракетным и артиллерийским огнем). В тот же период на египетском фронте были сбиты 92 самолета противника (73 - в воздушных боях, остальные - зенитным огнем). В последний период войны, уже летом 1970 года, когда огнем советских зенитчиков были сбиты пять израильских самолетов, Израиль начал целенаправленно атаковать советские батареи ПВО и сбил в воздушном бою четыре или пять истребителей, пилотировавшихся советскими летчиками, без потерь со своей стороны. Резко возросший риск глобального столкновения на Ближнем Востоке побудил американцев выступить с предложением о прекращении огня, и Египет, убедившийся в том, что даже прямое участие советских зенитчиков и пилотов в защите его воздушного пространства не гарантирует ему прекращения израильских авиаударов, был вынужден на него согласиться. Некоторое время спустя предложение США было принято и израильской стороной, после чего Война на истощение прекратилась 7 августа 1970 года.

Про эту войну обычно говорят, что она завершилась без определенного результата, но это верно лишь в том смысле, что она не положила конец арабским надеждам добиться реванша за поражение в Шестидневной войне. Если рассматривать Войну на истощение саму по себе, про нее уместно сказать, что Израиль одержал в ней впечатляющую победу, и не только потому, что соотношение безвозвратных потерь и разрушений на египетском фронте за три года этой войны (367 убитых у Израиля, свыше 10 тысяч убитых у Египта и 58 погибших советских военнослужащих, при несопоставимо больших масштабах разрушений в Египте) носит достаточно красноречивый характер. Важнее то, что общий стратегический замысел Насера, связанный с ведением этой войны, потерпел фиаско. Навязать Израилю такой режим конфронтации, который измотает и заставит его отступить с Синая без мирного соглашения, не удалось. Не удалось также использовать для достижения этой цели фактор вовлеченности СССР в прямое военное противостояние с Израилем.

Все это было рассказано здесь для того, чтобы тезис о победной эйфории в Израиле не воспринимался слишком буквально. И все же, как было отмечено выше, он не лишен оснований. Израиль знал, что Египет и Сирия готовятся к новой войне, что их военные возможности быстро растут благодаря массированным советским поставкам, но, например, способность Египта успешно осуществить форсирование Суэцкого канала крупными силами оценивалась израильским командованием очень скептически. Считалось также, что, если Египет все же сумеет решить эту задачу, АОИ будет способна легко сбросить египетские войска с восточного берега канала. Кровавая действительность 1973 года опровергла эти предположения.


Пункт 4. Надежда удержать все или почти все территориальные приобретения предыдущей войны

Обе страны, Израиль и Армения, опрометчиво полагали, что они смогут удержать за собой весь или почти весь объем территориальных приобретений 1967 года и 1991-1994-х годов соответственно, тогда как их объективное положение с учетом всех релевантных факторов не давало к этому достаточных оснований. В качестве релевантных факторов при этом рассматриваются экономические, демографические и военные потенциалы указанных стран, фактические устремления их главных союзников, общее соотношение сил на Ближнем Востоке и в Закавказье, позиция мирового сообщества и т. п.

Данный тезис может быть принят в самом общем виде, хотя в действительности он требует очень многих оговорок и уточнений. Их объем совершенно избыточен для предлагаемого текста, и я укажу здесь лишь то, что видится мне особенно важным.

Соблазн удержать все завоеванные в победоносной войне территории был для Армении особенно острым, поскольку в НКР и ее "буферных зонах" после 1994 года практически не осталось неармянского населения. Указанную территорию покинули в период первой карабахской войны почти все азербайджанцы и карабахские курды, причем общее число беженцев оттуда было не меньше 400 тысяч человек, помимо примерно 170 тысяч азербайджанских и 3,6 тысячи курдских беженцев из самой Армении.

Разумеется, здесь надо учитывать, что в тот же период Азербайджан (за пределами зоны карабахского конфликта) были вынуждены покинуть 344 тысячи армян, и еще 47 тысяч армянских беженцев покинули территорию НКАО, оставшуюся под контролем Азербайджана. Целью данного очерка не является раздача моральных оценок. Равным образом здесь не ставятся вопросы "Кто начал?" и "Кто виноват?", и данные по беженцам приводятся мною лишь для того, чтобы объяснить, почему у Армении и подконтрольной ей НКР не было демографических препятствий к удержанию всей завоеванной ими территории.

У Израиля такие препятствия были.

По утверждению Сирии, до Шестидневной войны на занятой Израилем части Голанских высот проживали 128 тысяч человек, из которых около 122 тысяч, включая 17 тысяч жителей города Кунейтра, покинули данный район. По израильской оценке, число беженцев с Голан было значительно меньше: порядка 70 тысяч человек. Сирия утверждала после войны, что ее граждане были насильно изгнаны с Голанских высот израильской армией, но в действительности беженцы уходили вместе с отступавшими сирийскими войсками, еще не увидев ни одного израильского солдата, и их исход, считавшийся доказательством правильного гражданского чувства, поощрялся сирийскими властями. Так или иначе, после войны на Голанах осталось небольшое арабское население, 6 400 человек, состоявшее в основном из друзов, собратья которых в Израиле были известны тем, что им удалось построить доверительные отношения с еврейским государством.

Массового исхода египетского населения с Синая в ходе Шестидневной войны не наблюдалось, и в 70-е годы там насчитывалось 85 тысяч жителей, включая бедуинские племена, но с учетом значительной площади Синайского полуострова можно сказать, что он был в существенной мере безлюден, особенно в центральной и южной частях.

Но если на Голанах и на Синае Израиль не сталкивался с демографическими препятствиями к удержанию этих территорий, то как раз в границах бывшей подмандатной Палестины арабское население было очень значительным. В Иудее и Самарии, включая Восточный Иерусалим, после Шестидневной войны насчитывалось 680 тысяч арабских жителей. В ходе войны из указанных районов в Иорданию бежали до 175 тысяч человек. Израиль не содействовал этому бегству, не пытался ему препятствовать и тем более не поощрял к возвращению из Иордании бежавших туда арабов. Позже бежавшим в июне 1967 года было предоставлено право вернуться, но этим воспользовались сравнительно немногие. Однако и без покинувших Иудею и Самарию беженцев там оставалось крупное арабское население.

Сравнение египетских данных по численности населения сектора Газа (454 тысячи человек) с данными послевоенной израильской переписи (356 тысяч) заставляет предположить, что этот район покинули во время Шестидневной войны и сразу же после нее около 100 тысяч жителей. Возможно, однако, что египетская статистика включала в население Газы часть жителей северного Синая, и в этом случае речь идет о меньшей фактической разнице между довоенным и послевоенным населением сектора Газа, которое так или иначе оставалось очень значительным.

Совокупное арабское население территорий, оказавшихся под израильским контролем в результате Шестидневной войны, составляло около 1,13 млн человек и превышало численность арабского населения самого Израиля почти в три раза. Аннексировать указанные территории, предоставив свое гражданство всем их жителям, Израиль не мог, даже если бы с этим шагом не было сопряжено дополнительных проблем, помимо, собственно, демографических. Как следствие, нельзя утверждать, что Израиль был изначально настроен на постоянное удержание всех завоеванных в 1967 году территорий.

В ограниченных рамках данного очерка невозможно перечислить все политические позиции и планы, которые с самого начала выдвигались и обсуждались в Израиле в связи с возможным будущим статусом тех или иных территорий, но в числе таковых, несомненно, были и максималистские позиции. Так или иначе, к 1973 году объем территориальных уступок, готовность к которым явно или в конфиденциальном порядке декларировалась израильским руководством, не соответствовала тому, что был бы готов принять Египет без новой войны, а быть или не быть новой большой войне на Ближнем Востоке, зависело в то время исключительно от Египта.

В этом смысле можно говорить о равной применимости к Израилю и Армении тезиса о неготовности к территориальным уступкам, которые гипотетически могли бы предотвратить в одном случае войну Судного дня, а в другом - вторую карабахскую войну.


Пункт 5. Неожиданное начало новой войны

Израиль в 1973 году и Армения в 2020 году оказались не готовы к новой войне, ставшей для них неожиданностью.

Также и это верно в общем и целом. Было бы ошибкой считать, что Израиль исходил из того, что арабы смирятся с результатами Шестидневной войны и оставят его в покое. Пресловутая "концепция", ослепившая израильскую разведку, состояла вовсе не в том, что новой войны не будет. "Концепция" гласила, что Сирия не нападет на Израиль одна, а Египет не будет готов к нападению на Израиль до решения ряда стоявших перед ним проблем. Таковые определялись как оснащение египетских ВВС новой техникой и/или получение Египтом ракетных систем, способных составить угрозу израильскому тылу. Решение этих проблем ожидалось не ранее 1975 года. Данная оценка побуждала израильское политическое руководство считать, что у него есть время урегулировать конфликт с Египтом ценой значительных территориальных уступок и, таким образом, предотвратить новую большую войну, ввязаться в которую без Египта Сирия не посмеет.

Не будучи специалистом по вопросам армянской военной политики, я все же полагаю, что и армяне не могли исходить из того, что Азербайджан смирится с результатами первой карабахской войны и не станет вынашивать планов реванша. Даже если в определенный период можно было надеяться, что Азербайджан согласится с включением Нагорного Карабаха в состав Армении (через ряд правовых процедур, которые могут здесь не рассматриваться) в обмен на возвращение ему семи азербайджанских районов, ждать от Баку примирения с утратой семи районов было решительно невозможно. Не стану гадать, каким образом Армения рассчитывала предотвратить новую войну или не допустить собственного поражения в ней, если та все же начнется. Но фактически начало второй карабахской войны застало Армению врасплох, несмотря на многие признаки, свидетельствовавшие о ее подготовке. То же самое верно для Израиля в связи с началом войны Судного дня.


Пункт 6. Неумение своевременно оценить возможное влияние новых видов вооружения противника

Армения в 2020 году, как и Израиль в 1973 году, оказалась не готова к появлению у противника новых видов оружия и к тому влиянию, которое эти средства окажут на ход военных действий.

Как все могли убедиться по многочисленным и надежно верифицируемым видеоматериалам азербайджанской стороны, в случае с только что завершившейся второй карабахской войной таким средством для Азербайджана стали разведывательные и ударные ДПЛА (дистанционно пилотируемые летательные аппараты) и барражирующие боеприпасы, часто упоминаемые как "дроны-камикадзе". Наибольшую известность в данном контексте снискал турецкий ударный ДПЛА Bayraktar TB2, камерам которого приписывается большинство распространяемых азербайджанской стороной видеозаписей ударов по целям в Карабахе. Также, по данным западных экспертных изданий, на вооружении азербайджанской армии находятся дозорные ДПЛА израильского производства "Эйтан" (Heron TP), Hermes 900 и Hermes 4507, а также барражирующие боеприпасы Sky Striker и Harop. Теми же изданиями отмечается, что в Азербайджане, на совместном с Израилем предприятии Azad systems, выпускаются дрон-разведчик Aerostar и барражирующие боеприпасы Orbiter 1K и Orbiter 3.

Неожиданность в этом случае не означает совершенной неосведомленности о наличии у противника соответствующих систем и об их боевых возможностях, тем более что Bayraktar TB2 активно применялись Турцией в Ливии против армии Хафтара и в сирийской провинции Идлиб против армии Асада во время операции "Весенний щит" в феврале-марте 2020 года. Но как фактор влияния на весь ход военных действий ДПЛА и барражирующие боеприпасы явно недооценивались армянским командованием. На раннем этапе второй карабахской войны армяне успешно уничтожали азербайджанскую бронетехнику своими противотанковыми ракетными комплексами, но широкое применение ДПЛА и барражирующих боеприпасов позволило азербайджанскому командованию минимизировать использование танков, бронетранспортеров и самоходных артиллерийских установок непосредственно на линиях боевого соприкосновения. После точных ударов, наносившихся по армянским позициям и бронетехнике с воздуха, подразделения азербайджанской пехоты (если угодно, спецназа) успешно занимали один рубеж за другим, а затем на занятые рубежи подтягивалась бронетехника и артиллерия, и, действуя указанным образом, азербайджанская армия в конце концов оказалась в трех километрах от Степанакерта.

Так же и для Израиля в начале 70-х годов не были тайной боевые возможности зенитно-ракетных комплексов "Двина" (SA-2 по классификации НАТО), "Печора" (SA-3) и "Куб" (SA-6). Напротив, значительная часть усилий, предпринимавшихся израильскими ВВС в ходе Войны на истощение, была направлена на то, чтобы предотвратить развертывание указанных ЗРК в полосе Суэцкого канала. Равным образом для Израиля не были тайной появление у противника таких противотанковых средств, как РПГ-7 и управляемые ракеты "Малютка" (Sagger). При этом возможное влияние обоих факторов на общий ход военных действий явно недооценивалось израильским командованием, и в октябре 1973 года оно было неприятно удивлено сначала тем, что плановая работа израильской авиации оказалась сорвана применением имевшихся у Египта и Сирии ЗРК, а затем - провалом израильского стратегического контрнаступления на Синае. Этот успех принесли Египту не его танки, также переброшенные на восточный берег канала в изрядном количестве, а густонасыщенные противотанковыми средствами боевые порядки пехоты. В результате предпринятое на третий день войны контрнаступление не только не сбросило египтян с восточного берега, но и привело к тому, что египтяне, продвинувшись вперед, захватили дополнительные позиции на израильском берегу.


Пункт 7. Главный союзник в роли "честного брокера"

Главным союзником Израиля были в 1973 году и остаются поныне США, тогда как главным союзником Армении объективно остается Россия. При этом и США на Ближнем Востоке, и Россия в Закавказье стремились и стремятся к сохранению за собой роли "честного брокера", претендующего на решающую роль в региональном политическом урегулировании и, как следствие, избегающего ситуации, при которой их позиция окажется слишком односторонней.

Соединенным Штатам всегда были важны их отношения с арабскими странами, и после того, как Анвар Садат, выславший в 1972 году из Египта основную часть советского военного персонала, дал Вашингтону понять, что он стремится к включению своей страны в американскую политическую орбиту, в числе арабских государств, пользующихся покровительством США, оказался Египет. Так же и России, несмотря на ее партнерство с Арменией, неизменно важны ее отношения с Азербайджаном.

Более того, официальная позиция США по вопросам будущего территориального урегулирования на Ближнем Востоке и в 1973 году, и в дальнейшем была намного ближе к позиции арабских стран, чем к позиции Израиля. Только отказ арабов от заключения полноценных мирных соглашений с еврейским государством в обмен на территориальные уступки с его стороны обеспечивал Израилю необходимый уровень поддержки со стороны Вашингтона. Так же и позиция России по вопросам урегулирования карабахского конфликта, многократно засвидетельствованная ею совместно с другими членами Минской группы и в виде частных предложений самой Москвы, неизменно предусматривала возвращение Азербайджану семи районов в обмен на признание особого политического статуса Нагорного Карабаха.

Непосредственно в контексте войны Судного дня это позволяло ожидать, что США не допустят полного разгрома Израиля и открытого, массированного участия СССР в военных действиях на стороне Египта и Сирии. Равным образом в ходе второй карабахской войны было очевидно, что Россия не допустит полного разгрома Армении с переносом военных действий на ее территорию (в этом случае вступили бы в силу обязательства России по Договору о коллективной безопасности) и открытого, массированного участия Турции в военных действиях на стороне Азербайджана. Локальное, завуалированное участие СССР в военных действиях против Израиля (персонал ПВО и ракетных комплексов "Эльбрус") допускалось Соединенными Штатами, равно как локальное, завуалированное участие Турции в завершившейся войне в Карабахе допускалось Россией.

Но беда Армении заключалась в том, что ей было нужно от ее главного союзника значительно больше. Израиль не ждал от США, что они станут воевать за него, тогда как Армения могла избежать поражения в войне лишь в том случае, если бы Россия, пожертвовав своими связями с Азербайджаном и Турцией (включая с большой вероятностью эксплуатацию газопровода "Турецкий поток"), вступила в войну на ее стороне, без каких-либо обязательств самой Армении относительно семи азербайджанских районов. Такой вариант едва ли мог оказаться возможен, даже если бы Никол Пашинян не постарался существенно осложнить отношения Еревана с Москвой.


* * *

Здесь мы уже прекратили перечисление пунктов сходства и перешли к различиям. Главным из них, конечно, является принципиально разный исход войны Судного дня и второй карабахской войны, но для начала отметим в числе предпосылок такого исхода разницу в геополитическом положении Израиля и Армении и в их сравнительной военно-технической оснащенности к 1973-му и 2020 году.

Геополитическое положение Израиля, окруженного по всем сухопутным границам враждебными государствами, не было в то время простым, но Израиль все же располагает выходом к двум морям, Средиземному и Красному, первое из которых относится к бассейну Атлантического океана, а второе обеспечивает Израилю прямой путь в Индийский океан. После 1967 года египетские попытки перекрыть этот путь в Тиранских проливах утратили актуальность, и уже само по себе наличие выходов к двум океанам выгодно отличает геополитическое положение Израиля от Армении, вообще не имеющей выхода к морю. При этом сухопутными соседями Армении являются откровенно враждебные ей Азербайджан и Турция, а Грузия неизменно принимает сторону врагов Армении в ходе военных конфликтов - как минимум посредством блокады (в Первую Карабахскую войну она также обеспечивала транзит чеченских боевиков, воевавших на стороне Азербайджана).

Единственным пограничным союзником Армении является Иран, чем, собственно, и оказалось предопределено военно-техническое и разведывательное сотрудничество Израиля с Азербайджаном. Следует, однако, учитывать, что с Арменией граничит Иранский Азербайджан, а это имело определенное значение в контексте только что завершившейся второй карабахской войны: СМИ сообщали, что там начались волнения азербайджанцев в связи с наземным транзитом военной техники в Армению через населенные ими провинции, в результате чего Иран был вынужден отказаться от продолжения наземного транзита.

Несмотря на численное превосходство армий арабской коалиции по всем релевантным параметрам, в плане военно-технической оснащенности между арабскими армиями и Армией обороны Израиля не было в 1973 году того инновационного разрыва, который обнаружился между армиями Азербайджана и Армении в ходе второй карабахской войны, дополнительно к количественному превосходству Азербайджана по большинству систем вооружения. Понять, откуда взялся этот разрыв, помогает сравнение военных бюджетов Азербайджана и Армении в текущем году: $ 2,267 млрд и $ 625 млн соответственно. В 2009-2019-х годах совокупные военные расходы Азербайджана составили порядка $ 25,5 млрд, военные расходы Армении за тот же период - немногим более $ 5 млрд.

Израиль находился в начале 70-х годов прошлого века в непростом экономическом положении, и безвозмездная помощь, которую он получал в то время от США, составляла менее $ 105 млн в год (она резко возросла уже после войны Судного дня), однако даже с учетом крупных и в значительной степени безвозмездных советских поставок Египту и Сирии положение АОИ в сравнении с арабскими армиями не было столь ущербным.

Вместе с экспедиционными силами арабских государств, направленными в 1973 году в помощь Египту и Сирии, вооруженные силы последних насчитывали не менее 935 тысяч военнослужащих и включали 17 дивизий (90 расчетных бригад), около 4 500 танков, примерно столько же бронетранспортеров, 3 700 артиллерийских орудий, от 930 до 1170 боевых самолетов, 188 вертолетов, 186 ЗРК, порядка 125 боевых кораблей и около 30 пусковых ракетных установок "земля - земля", включая девять оперативно-тактических комплексов "Эльбрус", вооруженных ракетами Р-17 (Scud B).

Этим силам Израиль после проведения полной мобилизации мог противопоставить 373 тысячи военнослужащих. Сухопутные силы АОИ состояли из семи дивизий и отдельных частей (в общей сложности эти дивизии и отдельные части составляли 33 расчетные бригады), причем на вооружении АОИ состояло до 2 050 танков, порядка 800 артиллерийских орудий и тяжелых минометов, до 4 500 бронетранспортеров различных типов, 383 боевых самолета, 86 вертолетов, 10 ЗРК "Хок", 46 боевых кораблей и неизвестное число пусковых установок с ракетами "Иерихон-1".

Кажется странным, но в предвоенный период указанное соотношение сил расценивалось как обеспечивающее Израилю заметное преимущество. Причиной этого было, прежде всего, несомненное превосходство израильской авиации над египетскими и сирийскими ВВС. Отмеченное превосходство определялось как мастерством израильских летчиков, так и тем, что в составе израильских ВВС уже имелось в 1973 году пять эскадрилий, вооруженных американскими многоцелевыми истребителями третьего поколения "Фантом". Кроме того, особенностью боевого применения израильских сухопутных сил, основу которых составляли в 1973 году танковые дивизии, являлись высокая маневренность ударных соединений и умение танкистов вести точный огонь со скрытых позиций, используя естественные складки местности и иные особенности рельефа. Несмотря на острый дефицит пехоты и артиллерии, эта тактика в конце концов доказала себя и на Голанах, и на Синае.

Начавшаяся внезапным нападением арабских армий на двух фронтах война Судного дня явилась тяжелым испытанием для Израиля и обернулась для его армии неожиданно большими потерями, однако в чисто военном отношении она была выиграна Израилем, постепенно нашедшим ответ как на вызов, связанный с наличием у Египта и Сирии огромного числа новейших ЗРК, так и на фактор использования противником густонасыщенных противотанковыми средствами подразделений пехоты. Выбив сирийцев с Голанских высот на шестой день войны, АОИ перенесла боевые действия на территорию противника и была остановлена в 40 км от Дамаска внезапным появлением там крупных иракских бронетанковых сил. После этого на Синае АОИ отбила попытку египетского танкового наступления, форсировала Суэцкий канал и окружила 3-ю египетскую армию, которая была спасена от полного разгрома и уничтожения энергичным вмешательством США. Так и не сбросив египтян с восточного берега канала, АОИ заняла и удерживала к концу войны значительно бóльшую территорию на его западном, африканском берегу.

Пересчет многотысячных потерь сторон в живой силе и технике дает следующую пропорцию для Израиля и воевавших против него стран арабской коалиции: по числу убитых - 1:9, раненых - 1:6, пленных - 1:30, боевых самолетов - 1:4, вертолетов - 1:11, танков - 1:5,5, артиллерийских установок - 1:23, бронетранспортеров - 1:8,5, ЗРК - 1:43, боевых кораблей - 0:18.

Тактические и оперативные достижения АОИ на обоих фронтах и указанное соотношение потерь были бы в другом месте, при других характеристиках конфликта, равноценны абсолютной победе, и здесь не место говорить о том, почему исход войны Судного дня не стал для Израиля политической победой. Но если бы мы захотели провести сравнение с исходом второй карабахской войны для Армении, нам пришлось бы вообразить для Израиля следующую чудовищную картину: АОИ лишилась способности оказывать эффективное сопротивление врагу, после чего израильским правительством заключено соглашение, по которому Израиль возвращает арабским государствам все утраченные ими в 1967 году территории, за исключением Восточного Иерусалима и, допустим, района Гуш-Эцион, который уже был тогда заселен; защита Восточного Иерусалима и Гуш-Эциона препоручается сроком на пять лет американским миротворцам, без определения политического статуса этих районов и каких-либо гарантий того, что они будут признаны частью Израиля в будущем.

Разница между нарисованной здесь картиной и фактическим результатом войны Судного дня огромна. Оставляя достаточно интересным сравнение этой войны с завершившейся конфронтацией в Карабахе, она требует, чтобы такое сравнение учитывало, наряду с объективным сходством по ряду параметров, и то, чем эти войны разительно отличаются друг от друга.