Вадим Левенталь о новых ликах гуманизма

Споры "за либерализм" – вернее, конечно, против либерализма – остались едва ли не единственным в Сети развлечением, хотя и развлечением тоскливым. Ты им говоришь: "Посмотрите, что получилось с Ираком", - они тебе: "Ну, там было совсем другое".

Примерно так жена может спорить со своим мужем: ведь в прошлый раз ты тоже пришел только в три часа ночи пьяный в хлам, - ну, отвечает муж, в тот-то раз было совсем другое.

Мудрая жена не ввязывается в таких случаях в спор по мелочам: почему мог быть выключен телефон и правдоподобно ли, что галстук остался в ресторане, а помада на щеках досталась от жены коллеги.

Мудрая жена говорит так: не в том дело, что произошло в данный конкретный раз. Важно, что так, как получается, – получается каждый раз. По самым разным, вроде бы, причинам, но кому важны причины, если каждый раз один и тот же результат.

Важно то, что ты приходишь каждый раз под утро на рогах, каждый раз от тебя пахнет духами, а из кармана пиджака торчат кружевные трусики. В каждом конкретном случае все это можно как-то объяснить. Но важна система.

А система получается такая. Начинается все с того, что есть страна, в которой правит авторитарный военный режим, потом в стране начинаются демократические преобразования, военный режим падает, и начинается всеобщая резня всех со всеми по национальному и религиозному признаку.

В разных вариациях и с разными подробностями эта схема повторяется в Ираке, Ливии, Египте – продолжите список сами.

Каждый раз нам говорят: нет, ну тут совсем другой случай, тогда это был ресторан, отмечали юбилей коллеги, а в этот-то раз это я случайно встретил на улице старого друга, одноклассника…

Но результат-то один и тот же. Свергли Саддама – и за десять лет едва ли наберется десять дней без терактов, а значит, без десятка-другого трупов. Свергли Каддафи – и уже второй год ежедневно гремят взрывы по Северной Африке. Свергли Мубарака – и в Египте идет гражданская война. С годовой отсрочкой, правда, но ведь это как раз и есть частность. За этот год успели издать и перевести на десятки языков книгу "Революция 2.0", автор которой собирал народ на площадь Тахрир в Facebook.

Предисловие к русскому изданию написал журналист и политический комментатор Сергей Пархоменко. Пархоменко ставил египетскую революцию России в пример: мол, нам тоже так надо. Само название как бы говорит нам о том, что новая версия революции – это не то, что старая: никаких жертв, никакой крови, все чисто. Хотелось бы, чтобы Сергей Пархоменко прокомментировал то предисловие с учетом новых обстоятельств – новых, то есть, трупов. Сотен трупов. Впрочем, лишь пока – сотен.

Но у них всегда найдутся объяснения – точно так, как объяснения (самые убедительные!) всегда найдутся у вернувшегося под утро мужа.

Но мудрая жена не будет слушать объяснения. Она укажет на то, что сами объяснения стали уже системой.

Вот пример, который пока еще не на слуху – Мьянма. Ровно год назад тут началась демократизация. Из тюрьмы отпустили главного оппозиционного политика, страну посетил госсекретарь США, прошли свободные, насколько это возможно, выборы, власть хунты пошатнулась - чего ж плохого? Никто не скажет дурного слова – все это хорошо. Но по странному стечению обстоятельств именно в последний год в Мьянме стали резать друг друга мусульмане и буддисты. Сотни человек убиты, сотни тысяч – вынуждены были оставить свое жилье.

И этому – конечно же – найдутся объяснения. Непреодолимая сила обстоятельств. Сломался карбюратор у машины, пришлось позвонить товарищу, а он приехал с водкой – что ж ты тут поделаешь.

А дальше уже понятный сценарий. Международная общественность возмущена беспримерной жестокостью властей, "Томагавки" - бог с ним, с Совбезом, - летят, чтобы защитить гражданское население, очередные свободные выборы приводят к власти тех, кто готов распродать экономику страны международным корпорациям, страна нищает, инфраструктура разрушается, население дичает – и режут, режут, режут друг друга тупоконечники и остроконечники, а тем временем на восстановление выделяются миллиарды, и эти миллиарды проходят все тот же путь от честного налогоплательщика в оффшоры.

Однако, говорят нам, в целом система годная. Бывают иногда сбои – связанные с культурными, историческими, географическими особенностями, - но сбои эвентуальные, исключения, так сказать, из правила. Но в целом правило – работает.

Совсем припертый к стене, защитник боевых дивизий свободного рынка признает, что капитализм, пожалуй, не идеален, но ведь альтернативы ему нет… он, то есть, лучшее что у нас есть на данный момент, так чего ж рыпаться.

Ведь другого мужа у тебя, любимая, нет.

А значит, нужно терпеть и смириться с тем, что каждый раз будет так: каждый раз будут гибнуть тысячи и десятки тысяч людей, каждый раз сравнительно процветающая страна будет превращаться в абсолютные руины, каждый раз из светского государства, равняющегося на западную культуру, будет получаться джихад, законы шариата, женщин лишить избирательного права и права на образование, - и каждый раз нам для успокоения совести предложат уникальные, самые новые и очень логичные объяснения произошедшего.

В целом, говорят подружки, у тебя ведь хороший муж. Ну, в том смысле, что ведь все такие. Твой хотя бы домой не водит. А какие альтернативы? У тебя что, другой на примете есть? Может, к тебе очередь выстроилась? А даже если и выстроилась – как знать, может, другой тебя будет палкой бить?

Говорят даже прямо: нет, альтернатива – только ГУЛАГ, только концлагерь. Чудовищная в своей неотрефлексированности логика: получается ведь, что нужно быть реалистами и соглашаться на сотню тысяч невинно убиенных, чтобы не было миллиона. Сотни тысяч – жалко, пожалуй, но это необходимая цена. В сущности, это логика из "Бесов": убить половину человечества, чтобы другая жила счастливо.

И это – гуманисты. Несчастный Локк, если бы узнал, что стало означать слово "либерализм", повесился бы.

Ну и конечно, спорить, нужен ли вообще такой муж, подружки не дадут. Спорить предлагают о другом: как именно простить его на этот раз? В какую историю поверить? Как поверить в то, что этот раз – последний?

Девочки, а вы уверены, что это по любви?