Как еврейский экстремизм угрожает сионизму.Кульминацией мартовского визита президента США Барака Обамы в Израиль (по крайней мере, для самого Обамы, хотя, вероятно, не для принимающей стороны – израильского премьер-министра Биньямина Нетаньяху) стала эмоциональная речь, которую он произнес в иерусалимском Международном конференц-центре перед израильтянами, слушавшими его с неожиданным энтузиазмом. Обама красноречиво высказался в защиту сионистской мечты и ее перспектив, но одновременно с этим призвал израильтян понимать трудное положение палестинцев.

Аудитория в основном состояла из студентов, которые были явно восхищены выступлением президента. Также присутствовавшие на мероприятии правые израильские политики выглядели жалко. Впрочем, были в зале люди, смотревшиеся еще неуместнее, – группа мужчин-ультраортодоксов, которых в Израиле называют харедим (что по-еврейски означает «трепещущие перед Богом»).

Пара таких оказалась в одном ряду со мной. Они были хорошо одеты, что в данном случае означает черные пиджаки и черные шляпы лучшего качества, чем обычно можно увидеть на улицах ультраортодоксальных анклавов. Я сидел со своими друзьями – очень светской, политически либеральной и (что важно для этой истории) очень благовоспитанной – особенно для Израиля, где вежливость не слишком ценится, – супружеской парой.Один из усевшихся в нашем ряду харедим заметил, что он сидит рядом с женщиной. Ему это не понравилось: мужчины-харедм тщательно избегают любых контактов с женщинами, не входящими в семью, и стараются даже не находиться вблизи от них. Обратившись к моему другу, он попросил его поменяться с ним местами. Выполнив эту просьбу, мой друг вынужден был бы отсесть от меня и от своей жены. Однако ради шалом байит (мира в доме), он, будучи человеком уступчивым, проявил готовность пойти на это.

Тут вмешался я, заявив на иврите: «Он не будет пересаживаться». Не знаю, что толкнуло меня так себя повести. Возможно, виной всему было накопившееся за годы раздражение в адрес откровенного и агрессивного фундаментализма харедим, которые пытаются превратить мой любимый Иерусалим в еврейский Эр-Рияд. Или, может быть, дело было в том, что, когда я летел в Израиль, я видел, как мужчина-хареди строго отчитал стюардессу, которая случайно на секунду коснулась рукой его плеча.

Наш сосед-хареди был поражен. «Что?» – удивился он.

«Я не учу вас, как вам сидеть в вашей синагоге, а вы не наводите свои порядки в общественном пространстве», – ответил я.

Он вскипел праведным гневом: «Если бы мусульманин попросил вас пересесть, вы бы это сделали!»

«Нет, – возразил я. – Не сделал бы. Это общественное место. Вы пришли в него вместе со всеми, так не устраивайте тут сегрегацию».

«Откуда такая предвзятость?» – спросил он.

«Почему вы так боитесь женщин?» – парировал я.

Возможно, я победил в этой нелепой перепалке (которая ужаснула моих друзей), но, как демонстрируют в своей книге «Внутренняя война» («The War Within») Ювал Элизур (Yuval Elizur) и Лоренс Малкин (Lawrence Malkin), харедим выигрывают в намного большем масштабе. По мнению исследователей, после того, как в 1948 году было создано еврейское государство, «ультраортодоксам позволили стать в нем привилегированной общиной, полностью погруженной в свою своеобразную культуру, которая предписывает изоляцию и специфический, зачастую искаженный взгляд на мир». Израиль – страна стартапов, высоких технологий и прославленных университетов – стал одновременно страной огромного количества субсидируемых государством раввинов, которые отрицают теорию эволюции и верят, что преподавать математику – это грех.

Такое положение дел имеет серьезные последствия. Постоянно растущая община фундаменталистов, которые становятся все радикальнее, превратилась в политический блок, способный манипулировать израильской партийной системой – но при этом даже не скрывающий своего презрительного отношения к светской демократии. Элизур и Малкин не останавливаются на этом вопросе, поэтому нужно уточнить, что данная тенденция несет большой риск. Если численность и влияние харедим продолжат увеличиваться, самые умные и талантливые из светских израильтян, потомки мужчин и женщин, строивших эту страну, покинут Израиль, оставив его на милость раввинов с их мелочной, женоненавистнической и мракобесной трактовкой законов иудаизма.

Давид Бен-Гурион – израильский Джордж Вашингтон – был блестящим государственным деятелем и прекрасно понимал значение компромиссов. Но, тем не менее, сейчас страна страдает от последствий компромисса, который он заключил в 1948 году с лидерами общины харедим, бывшей в то время совсем крошечной. Бен-Гурион – в основном из сентиментальных соображений – пообещал тогда харедим, учившимся в йешивах, освобождение от всеобщей воинской повинности. За этим шагом стояла определенная логика: Холокост уничтожил большинство ульраортодоксальных европейских евреев, и 400 йешиботников, освобожденных от призыва, были с точки зрения светских лидеров Израиля «вымирающим видом» – людьми, верования и обычаи которых в любом случае скоро должны были утонуть в пучине современной культуры.

Однако впоследствии по всему Ближнему Востоку распространился фундаментализм, и ультраортодоксы сумели вновь усилить свои позиции. Впрочем, могло ли быть иначе, если усерднее всего харедим исполняют заповедь «плодитесь и размножайтесь»? Надо сказать, что они хорошо с этим справляются: трудно точно сказать, сколько харедим жило в Израиле на момент его основания, но, скорее всего, они составляли примерно 1% населения. Сейчас их около 10%. Представляющие их интересы политические партии ловко используют израильскую парламентскую систему, присоединяясь к правящим коалициям, чтобы выжимать из властей субсидии и пособия. В каждый конкретный момент освобожденными от призыва считаются приблизительно 60 тысяч йешиботников, причем многие из них проводят в системе йешив всю жизнь. Вокруг их права не служить в армии идет яростная борьба, ставшая одной из причин распада прошлой правящей коалиции Нетаньяху. Лишь меньшинство мужчин-харедим работает (остальные заняты только изучением Талмуда). Неудивительно, что все это изрядно истощает ресурсы страны.

Несоразмерная роль, которую харедим играют в общественной и политической жизни Израиля, также укрепляет позиции другой формы еврейского религиозного экстремизма – поселенческого движения, служащего ядром политического направления, которому посвящена книга Ами Педахзура (Ami Pedahzur) «Триумф израильских правых радикалов» («The Triumph of Israel’s Radical Right»). Хотя харедим и поселенцы по-разному смотрят на еврейскую идентичность, в течение двух последних десятилетий их политический альянс определял решения, которые принимались практически по всем ключевым внешним и внутренним вопросам.Черношляпники

Влияние харедим на жизнь израильского общества нельзя недооценивать. Наиболее наглядный пример их ретроградного подхода – время от времени возобновляющаяся кампания за введение половой сегрегации в общественном транспорте. Однако сильнее – и пагубнее – всего они воздействуют на сферу семейного права и религиозной практики. Именно из-за той роли, которую харедим играют в Кнессете и в финансируемом государством раввинате, евреи не могут заключать брак у неортодоксальных раввинов, если хотят, чтобы его признавало государство, а неевреи не могут принимать иудаизм в неортодоксальных общинах. Борьба за признание неортодоксального обращения идет давно и в целом безуспешно. Хотя государство утверждает, что оно его признает, ортодоксальный раввинат отказывается это делать.

У харедим существуют глубоко укоренившиеся предрассудки против современных интерпретаций иудаизма. Вероятно, лучше всего их выразил духовный наставник основной ультраортодоксальной политической партии ШАС рабби Овадия Йосеф (Ovadia Yosef), однажды сказавший: «Евреям-реформистам нет места в Израиле. Они – другой народ. Мы должны извергнуть их из нашей среды… Они для нас фактически мертвы».

Подобное презрительное отношение обычно и для рядовых членов общины. Оно часто проявляется в актах истерической нетерпимости – таких, как словесная и физическая агрессия харедим в адрес женщин, которые хотят молиться как равные у иерусалимской Стены плача – самого священного для иудеев места. Однако еще опаснее, чем выходки против этих женщин, способность харедим манипулировать государством в собственных целях. Членов организации «Женщины Стены», стремящейся, чтобы женщинам разрешили молиться вслух, читать Тору и носить ритуальные атрибуты у Стены, полиция задерживает всего лишь за ношение молитвенных покрывал в святом месте. Харедим считают, что надевать их имеют право только мужчины, хотя многие либеральные иудеи с ними не согласны. Официальная поддержка позиции ортодоксов явно противоречит вере большинства израильтян в то, что они живут в нетеократической стране с представительной демократией. Это определенно не тот Израиль, о котором мечтали основатели страны.

Элизур и Малкин проделали важную работу, выявив те многочисленные методы, которыми харедим пользуются, чтобы заставлять государство охранять их образ жизни и смотреть сквозь пальцы на все их теологические и культурные особенности. По мнению исследователей, эту тенденцию еще не поздно обратить вспять. Сейчас светские израильские центристы все активнее возмущаются привилегиями харедим. На январских выборах многие израильтяне, устав от привычки властей нянчиться с ультраортодоксами, проголосовали за партию «Йеш атид» («Будущее есть»), возглавляемую популярным телеведущим Яиром Лапидом (Yair Lapid), ярым противником освобождения харедим от призыва. Партия Лапида ошеломила израильский политический класс, набрав почти 15% голосов, заняв на выборах второе место и заставив Нетаньяху обойтись без представляющих интересы харедим партий в новом коалиционном правительстве, в котором Лапид занял пост министра финансов. Освобождение харедим от призыва было в прошлом году признано неконституционным израильским Верховным судом, и сейчас армия и Кнессет ищут способы увеличить число призываемых йешиботников, не вызывая при этом скандалов в обществе.

Кроме того, в некоторых общинах харедим заметны признаки смягчения порядков. Зачастую это вызывается простой необходимостью. Сейчас мужчины-ультраортодоксы чаще, чем когда-либо раньше, ищут оплачиваемую работу, потому что даже с правительственными дотациями их семьям, в которых нередко бывает до десяти детей, с трудом хватает денег на жизнь. Кроме того в рядах ультраортодоксов появляются свои реформаторы. В частности некоторые раввины требуют, чтобы в их школах преподавались, помимо религиозных, светские предметы.Однако эти скоромные перемены не отменяют того факта, что светские израильтяне и харедим могут вскоре всерьез столкнуться друг с другом. Как предупреждают Элизур и Малкин, «если конфликт между крайними флангами светского и религиозного лагерей не будет разрешен в духе терпимости, еврейские основания израильского государства могут обрушиться, что повлечет за собой риск распада страны».

За Бога и Родину

Бесспорно, Израиль никогда не жаловался на нехватку угроз своему существованию. Большинство стран веками живут без них, а молодое израильское государство уже успело справиться с целым рядом и сейчас имеет дело еще с несколькими. В сущности, усиление харедим даже не находится во главе списка – в отличие от, скажем, разработки Ираном, злейшим врагом Израиля, ядерного оружия. Если говорить только о внутренних угрозах Израилю, то главной из них тоже следует считать не ультраортодоксию, а другую разновидность религиозного экстремизма – религиозно-националистическую идеологию, вдохновляющую поселенческое движение. Хотя центристы и сторонники светского государства еще могут, как надеются Элизур и Малкин, ограничить общественное влияние харедим, вред, нанесенный поселенческим движением, вероятно, уже невозможно исправить.

По крайней мере, так утверждает Педахзур в своем «Триумфе израильских правых радикалов». Его книга, задуманная как продолжение знаменитой работы покойного израильского политолога Эхуда Спринзака (Ehud Sprinzak) «Восхождение израильских правых радикалов» («The Ascendance of Israel’s Radical Right»), которая вышла в 1991 году, предполагает, что религиозные националисты полностью возобладали в израильской политике. Это означает, что поселенческий проект необратим, а мечту о справедливом решении по модели двух государств можно хоронить.Изрядную часть своей книги Педахзур посвящает хорошо известному сюжету. В ранний период развития Израиля ортодоксальные евреи не играли в стране особой роли, однако громкая победа Израиля над его арабскими соседями в войне 1967 года, приведшая к завоеванию Западного берега, была воспринята многими религиозными – да, честно говоря, и многими светскими – израильтянами как знак свыше. Тогда многие поддались мессианским настроениям и посвятили себя делу вечного закрепления захваченных земель, имеющих большое значение для еврейской истории, за Израилем. Правительство за правительством позволяли поселенцам, бывшим зачастую выходцами из ортодоксальных молодежных движений, закрепляться на Западном берегу. Партия «Ликуд» при Менахеме Бегине (Menachem Begin) объявила колонизацию одним из своих приоритетов. Попутно религиозные националисты привлекли на свою сторону часть харедим, построив специально для них поселки на оккупированных территориях. Это обеспечило движению поддержку еще одной ключевой группы избирателей.

Эту историю уже рассказывали раньше в своих впечатляющих книгах о поселениях и связанной с ними моральной проблематике и Спинзак, и журналист Гершом Горенберг (Gershom Gorenberg), и историк Гади Тауб (Gadi Taub). Работа Педахзура, конечно, намного слабее и в целом не проливает на данную тему нового света. Тем не менее, в ней есть кое- что интересное о методах, с помощью которых поселенцы и их сторонники захватывали важные ветви израильской бюрократии. Она рассказывает о таких организациях, как «Элад», в последние годы скупающая недвижимость в арабских кварталах Восточного Иерусалима, предположительно, на деньги богатых американских жертвователей. Лидеры «Элада» верят, что евреи вправе жить по всему Иерусалиму, но кроме того они понимают, что эти минипоселения в будущем станут мешать разделить город надвое, чтобы создать в Восточном Иерусалиме палестинскую столицу. Они также понимают, что палестинцы никогда не согласятся на вариант с двумя государств без столицы в Восточном Иерусалиме.

Педахзур подробно повествует о том, как сторонники поселенцев проникают на ключевые посты, что помогает Израилю – стране законов – обходить международное законодательство. Впрочем, в своих попытках доказать, что Израиль стал абсолютно нелиберальным государством, Педахзур иногда не брезгует сомнительными аргументами. Скажем, он объясняет противодействие нелегальной иммиграции из Африки в Израиле фашистскими тенденциями. Конечно, выступления некоторых израильских политиков, против свободной иммиграции иногда принимают уродливые формы, однако споры об иммиграции в Израиле не так уж сильно отличаются от аналогичных споров в Америке. Я сильно сомневаюсь, что Педахзур готов назвать Обаму фашистом, хотя при нем за последние четыре года из США депортировали почти 1,5 миллиона иммигрантов, проживавших без документов.

Педахзур как раз заканчивал свой некролог либеральному Израилю, когда Лапид добился на выборах неожиданного успеха, подтвердив существование в стране мощных центристских сил, которые не готовы навсегда уступить власть ни харедим, ни поселенцам. Борьба этих сил с религиозными националистами и их же борьба с гегемонией харедим взаимосвязаны, и ведущие правые деятели это понимают. Бывший и, возможно, будущий министр иностранных дел Израиля Авигдор Либерман (Avigdor Lieberman), один из главных в стране правых реваншистов, признал это, заявив в 2008 году, как пишет Педахзур: «Новые репатрианты, жители городов развития [имеются в виду евреи ближневосточного происхождения, склонные поддерживать правые партии], поселенцы, хасиды Хабада [последователи покойного Любавичского реббе] и ультраортодоксы: мы - большинство и мы изменим баланс [власти] между верующими и неверующими».

Страх и трепет

Во время выступления Обамы в Иерусалиме прямо за мной сидел человек по имени Дани Даян (Dani Dayan), бывший глава «Совета Йеша», руководящего органа поселенческого движения. Я был слишком возмущен поведением моих соседей-харедим и не сразу заметил, что Даян тоже возмущается, но совсем по другому поводу. Хотя он явно был доволен тем, что Обама выступил в защиту сионистской идеи и осудил ядерные амбиции Ирана, он нахмурился и скрестил на груди руки, когда президент призвал израильтян задуматься, как палестинцы живут в условиях оккупации.

После мероприятия я спросил Даяна, что он думает о речи Обамы. «Он предлагает вариант с двумя государствами, – ответил он. – При этом он явно не понимает, что этот вариант давно мертв и похоронен. Затем он заявил, что мы оккупируем нашу же собственную землю. Как можно оккупировать то, что и так принадлежит нам?» Но в таком случае, спросил я его, почему же из 2000 израильтян, слушавших Обаму, многие аплодировали его идеям примирения и территориального компромисса? «Они просто слишком наивны, – ответил Даян. – Они не понимают, что важно для будущего нашей страны».

Между тем я бы сказал – и Педахзур, Элизур и Малкин, бесспорно, со мной бы в этом согласились, – что наивность в вопросе о будущем Израиля характерна как раз для религиозного лагеря, причем для обоих его крыльев – и националистического, и ультраортодоксального. Сила Израиля заключается в его демократическом строе и в его открытости миру. Харедим хотят превратить его в еврейскую Саудовскую Аравию. Поселенцы, если дать им волю, превратят его в юг времен законов Джима Кроу. Оба эти проекта фатальным образом ущербны. Вопрос только в том, смогут ли израильские перспективы им противостоять. Лично я полагаю, что еще не поздно. Поддержка, которую получила на выборах «Йеш атид» Лапида, подтверждает то, на что уже много лет указывают опросы общественного мнения – что большинство израильтян недовольны влиянием харедим и поддерживают вариант двух стран, который предусматривает ликвидацию некоторых из наиболее религиозно-экстремистских поселений.

Однако Педахзур, как и многие левые ученые, не может логически объяснить, почему поселенческое движение процветает, хотя большинство израильтян поддерживает гибельное для поселенчества гипотетическое мирное соглашение. Дело в том, что – вразрез со взглядами Педахзура – рост поселений связан не только с захватом праворадикалами командных высот в израильской политике, а совершенно неприемлемое нынешнее положение нельзя считать порожденным исключительно еврейским шовинизмом. Как и полагается комментирующему ситуацию на Ближнем Востоке левому, Педахзур не готов признать, что для израильтян вполне естественно сомневаться в разумности территориальных уступок на фоне деятельности ХАМАСа и «Хезболлы» (убивших тысячи мирных жителей Израиля и явно не настроенных добиваться справедливого урегулирования по модели двух государств), слов и поступков иранцев, слабости палестинской администрации и ненадежности, которую демонстрировал в ходе прошлых мирных переговоров ее основатель – покойный Ясир Арафат. Израиль, конечно, страдает от фундаментализма, но эта страна не находится в вакууме: экстремизмом заражен весь регион, причем страны, окружающие Израиль больны намного более тяжелыми формами этой заразы. Безусловно, израильские правые используют страх общества перед внешними угрозами для своей политической выгоды. Но не стоит забывать и о том, что с точки зрения израильтянина, на Ближнем Востоке действительно есть, чего бояться.

Проблема в том, что израильтянам следует учитывать не только эти угрозы, но и угрозы, источники которых находятся к ним еще ближе. Хотя у них есть все основания беспокоиться о том, что может произойти, если Израиль уйдет с больших территорий на Западном берегу – показателен в этом смысле уход из Газы в 2005 году, значительно усиливший влияние ХАМАСа, – у них есть также все основания опасаться и того, что будет, если он не уйдет. Если Израиль решит навсегда сохранить контроль над Западным берегом, ему придется либо перестать быть демократией (навеки лишив палестинцев гражданских прав) , либо перестать быть «еврейским государством» (дав палестинцам полные гражданские права и фактически превратившись в двунациональную страну, способную быстро скатиться к гражданской войне).

Трудно понять, какая перспектива больше пугает израильтян в повседневной жизни – Израиль с Западным берегом или Израиль без него. Однако очевидно, что поселенческое движение и его союзники пока не смогли убедить большинство израильтян в том, что правая версия будущего – государство с еврейским большинством, управляющее областями, в которых живут лишенные гражданских прав арабы, – это лучший из возможных выходов.

Джеффри Голдберг, "Foreign Affairs", США