В Иране полным ходом идет предвыборная кампания. Все прощаются с Ахмадинеджадом – прощаются с явным чувством облегчения. И иранская общественность, и иранский духовный лидер, который неоднократно вступал в последние два года в беспрецедентную публичную полемику с президентом.

Претендентов на высший государственный пост президента, среди них и зять Хаменеи. Но все еще неясно, кого намерен поддержать великий аятолла. Западные обозреватели полагают, что выбор Хаменеи будет символизировать будущую политику Ирана – серьезный конфликт с Западом или компромисс.

Эсфандияр Рахим Машаи является, пожалуй, наиболее интересной фигурой среди кандидатов. Это наиболее близкий к Ахмадинеджаду человек, лидер так называемого «течения уклонистов» - так их презрительно называют представители религиозного истеблишмента. От чего улоняются эти люди? От идеи, что Иран, в первую очередь и прежде всего, исламское государство. По утверждению аятолл, Машаи пытается укрепить националистические концепции за счет религиозных. Это серьезное обвинение. Но суть заключается в том, что нынешний иранский президент и новый претендент на эту должность сами не является священниками, и политическую силу они черпают не только и не столько среди представителей религиозного истеблишмента. Это угрожает нарушить доминантное положение религиозных кругов.В целом замена Ахмандинеджада наносит ущерб израильским интересам в двух плоскостях: во-первых, предвыборная кампания и выборы нового президента могут задержать в значительной степени процесс глобального противостояния иранской угрозе. Мир не захочет в ближайшей перспективе оказывать мощное давление на нового президента Ирана, предоставив ему определенный «испытательный» срок с целью позволить последнему проявить гибкость в переговорах с Западом. Это то, что касается потери времени.В политическом плане – Ахмадинеджад был для Израиля важнейшим пропагандистским достоянием. Возможно, израильтяне забыли, но в годы правления Рафсанджани и Хатами, более умеренных и солидных иранских лидеров, атомный проект Тегерана разрабатывался не менее интенсивно, чем при нынешнем президенте. Самые важные испытания были осуществлены в период правления Хатами.Вывод прост: точно так же, как в Израиле, существует общенациональное согласие по вопросу реактора в Димоне, в Иране нет никакой существенной разницы между реформистами и консерваторами по вопросу ядерной программы. Действительно некоторые политические круги в Иране заинтересованы в том, чтобы торговаться с Западом по поводу ослабления санкций, но все стороны (с учетом того, что они принимают высшую власть исламского духовного руководства) хотели бы, чтобы Иран обладал ядерными возможностями.На минувшей неделе мы видели первую ласточку, предвещающую уход Ахмадинеджада и то, что этот уход будет, по-видимому, означать. Ряд кандидатов в президенты выступили с резкой критикой в адрес Ахмадинеджада за то, что тот отрицает Холокост. По мнению кандидатов, отрицание Катастрофы европейских евреев, кроме ее абсолютной подлости, является тяжелейшей тактической ошибкой иранского руководства. Она конкретизировала суть опасности, исходящей от режима аятолл по отношению к Западу и официально дополнила антисемитскими мотивами радикальный шиизм.Надав Эяль, «Маарив»