На Западе все громче звучат голоса скептиков, оспаривающих традиционную политику помощи развивающимся странам (особенно тем, чьи граждане уже давно пополняют армию трудовых мигрантов в благополучных государствах Европы и Северной Америки). Эксперты говорят о том, что пришла пора менять правила игры.

Поводом для очередного витка споров стали свежие данные Всемирного банка: в прошлом году трудовые мигранты перевели домой больше 500 миллиардов долларов. Десять лет назад эта сумма была в три раза меньше. Для наглядности специалисты предлагают представить себе денежные переводы гастарбайтеров как отдельную экономику. Так вот, по своему объему эта экономика превышает египетскую или пакистанскую, а сама она занимает место в третьем десятке мировых экономик.

Считается, что предоставление работы значительно более эффективный способ вытащить одного человека (или целый народ) из нищеты, чем кормить за свой счет, насаждая и укрепляя философию социального иждивенчества. И поскольку трудовая деятельность мигрантов на чужбине уже давно стала одним из основных источников притока средств в национальные экономики бедных стран, эксперты ставят под сомнение целесообразность международной финансовой помощи.

Тем более что в исторической перспективе помощь такого рода неэффективна. Доказательством этому служит полувековая статистика. За редчайшим исключением те суммы, которые после Второй мировой войны были выделены странам третьего мира, не привели ни к экономическому росту, ни к повышению жизненного уровня населения. Даже когда средства направлялись на вполне конкретные цели, полноводная денежная река где-то на промежуточном этапе становилась слабым ручейком или вовсе пересыхала, не оставляя даже слабой надежды на долгожданные перемены.

Надо признать, что большая часть западной финансовой помощи оседает на банковских счетах национальных элит, управляющих беднейшими или развивающимися странами. А эти элиты тратят деньги по собственному усмотрению: вместо лекарств – оружие, вместо дорог – роскошные приемы. Ни нищета, ни экономическое развитие от размеров оказываемой помощи практически не зависят. Говорит заместитель директора Аналитического департамента Московского фондового центра Елена Чернолецкая:

"Возможность работать в развитых странах поддерживает развивающиеся страны. Но при этом помощь, которую оказывают развитые страны развивающимся, как правило, не идет напрямую населению. Очень часто это какие-то экологические проекты или проекты по здравоохранению. Есть взаимодействие различных стран, каждая из которых занимает свою нишу. Если это сырьевое государство, то здесь будет разработка сырья до тех пор, пока страна не выйдет на новый уровень. Если мы говорим о тех странах, где преимуществом является дешевая рабочая сила, то либо здесь будет постепенное повышение уровня жизни, качества специалистов и переход на новый экономический уровень, либо страна так и будет оставаться основным поставщиком мигрантов".

То есть многое зависит от самой страны. Но опять-таки не в традиционном смысле. Делая финансовые инъекции странам третьего мира, Запад ожидал сокращения миграционных потоков в обратном направлении. Однако последние исследования (да и простая жизненная наблюдательность) показывают, что этот механизм не работает. Наоборот, источники финансовых потоков служат потенциальным экономическим мигрантам своеобразными маяками, указывая в каком направлении бежать.

Подобное положение дел сложилось в Швейцарии, в позапрошлом году, к примеру, выделившей на международные программы по экономическому сотрудничеству и развитию 2 миллиарда франков. Результатом стало увеличение иммиграции в страну, причем из тех государств, в которых наметился экономический рост. Оказывается, между этими двумя вещами существует устойчивая причинно-следственная связь: рост миграции является типичным побочным эффектом успешного экономического развития.

Иными словами, как только в бедной стране увеличивается доход на человека, растет и миграция. В группу, если так можно выразиться, риска попадают страны, где доход достигает полутора тысяч долларов в год на человека. Это Алжир, Шри-Ланка или Сирия. С другой стороны, иммиграция из беднейших стран мира, где на человека приходится менее полутора тысяч долларов в год, затруднена. Там феномен беженства затрагивает тех, кто спасается в соседних регионах от вооруженных конфликтов у себя на родине.

Тезис о неэффективности финансовой помощи в контексте снижения трудовой миграции еще в 2007 году подтвердила Организация экономического сотрудничества и развития. По мнению ее аналитиков, для того, чтобы у части населения возникла возможность покинуть свою страну, у нее должен повыситься доход. Как только потенциальные мигранты получают в свои руки определенные средства, они готовы рискнуть.

Швейцарская газета Tages-Anzeiger считает, что Запад может стать заложником собственной риторики, преувеличивая позитивное влияние программ экономического развития в развивающихся странах. Ставить в центр угла снижение потока беженцев, аргументируя этим необходимость финансирования проектов помощи бедным странам, неверно. Это может привести к потере истинной цели такой помощи: снижению уровня бедности. Деньги пойдут в "неправильные" страны – вместо того, чтобы поддерживать проекты, улучшающие жизнь людей в беднейших регионах, есть опасность, что средства будут направлены туда, откуда западные власти видят наибольшую опасность миграции.

Получается, что Запад загоняет сам себя в угол. Традиционная помощь развивающимся странам неэффективна в рамках тех задач, которые перед ней поставлены. А отдавать собственную территорию на откуп прытким и жизнеспособным трудовым мигрантам – ставить разленившееся коренное население в сложное положение и терять голоса избирателей. Можно, конечно, попытаться действовать старыми добрыми насильственными методами. Но и репрессии не самый лучший способ борьбы с экономическими беженцами. Для многих из них плюсы (даже в случае нелегального статуса) с лихвой перевешивают минусы. Трудовая миграция в развитые страны даже при условии наказания остается для них привлекательной. Поскольку на оставленной родине при любых раскладах заметно хуже.

Экспертное сообщество в такой патовой ситуации затрудняется с конкретными рекомендациями. Помогать не имеет особого смысла, но не помогать – тоже нельзя. Все-таки международные программы сотрудничества и развития в таких областях, как образование, здравоохранение, государственное управление или профессиональная интеграция, помогают в долгосрочном плане сдерживать миграционные потоки. Да и политику, неизбежно возникающую на гребне мощных международных финансовых потоков, не следует сбрасывать со счетов.

Говорит директор аналитического управления компании "Альпари" Александр Разуваев:

"Бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Политическая составляющая играет здесь не последнюю роль. Помощь помощью, но если мы посмотрим за последние 30 лет, богатые стали богаче, а бедные – беднее. Я бы помощь не переоценивал. Богатые страны жестко проводят свою линию. А бедные… Им не повезло! С моей точки зрения, без какого-то конкурентного преимущества глобальной экономики (нефть, газ, электроника и т.п.) зарабатывать нельзя. Спасение утопающих – это прежде всего проблема самих утопающих. И в этом никто не заинтересован. Потому что современный расклад финансовых и политических сил в мире устраивает практически всех победителей. Ну а побежденных никто не спрашивает".

Существует также и этическая составляющая. Марк Вандепитте в статье "Разрыв и выход: упрямый взгляд на "помощь развивающимся странам" приводит следующие цифры. Ежегодная сумма, необходимая для ликвидации голода, составляет примерно 5 миллиардов долларов, для хорошей питьевой воды всему населению планеты – около 9 миллиардов, для создания безопасных условий родов всем женщинам – 12 миллиардов, для уничтожения самой вопиющей нищеты – 40 миллиардов долларов.

Вместе с тем ежегодные расходы на вечеринки и развлечения для менеджеров только в одной в Японии составляют 35 миллиардов долларов, на алкогольные напитки в Европе – 105 миллиардов, наркотики – 400 миллиардов, вооружение – 780 миллиардов, на рекламу и маркетинг – 1000 миллиардов, а ежедневные спекуляции на рыночной бирже стоят 1500 миллиардов долларов.

Список, как выражается Марк Вандепитте, "приоритетов мирового капитализма" наглядно демонстрирует, насколько аморальна сама система. Существующие объемы помощи бедным и развивающимся странам только подчеркивают этот тезис. Всего лишь 8,3 % средств, предоставленных богатыми странами в качестве такой помощи, направляется на здравоохранение, образование, обеспечение чистой питьевой водой и канализацией. В пересчете это означает, что на подлинную борьбу с бедностью Запад "жертвует" 0,018 % своего ВВП. Все остальное идет на закупки вооружений, строительство инфраструктуры и тому подобное. Кроме того, большая часть денег, предоставляемых в виде помощи, уплывает обратно в страны-доноры, в форме заказов фирмам этих стран. Марк Вандепитте приводит пример: Евросоюз предоставляет каждой европейской корове 913 долларов в субсидиях ежегодно, это примерно вдвое больше, чем годовой заработок среднего африканца, и в 110 раз больше, чем то, что он получает в качестве помощи для развития от ЕС.

Пафос Марка Вандепитте понятен: зачем нам враги, если есть такие друзья. С ним в той или иной степени солидарны многие эксперты. Запад (как мировоззренческий феномен) встал перед очередным вызовом, ответ на который (если таковой вообще существует) чрезвычайно сложен. Совершенно очевидно, что традиционная модель оказания помощи развивающимся странам исчерпала себя и должна быть коренным образом пересмотрена.

Сегодня это маловероятно, но в перспективе можно было бы подумать о формировании альтернативной системы, в которой реальная солидарность бедных и богатых выражалась бы в искренних попытках ликвидировать ужасающий разрыв между "золотым" и остальными 6 миллиардами населения планеты. Но такая система может быть создана только на базе более справедливого миропорядка, нежели тот, который существует ныне.