В первый день наступившего по еврейскому летоисчислению нового, 5773 года (в этот раз пришедшегося по григорианскому или, как говорят в Израиле, "гражданскому" календарю на 17 сентября 2012 года) был опубликован ежегодный "Индекс взаимоотношений государства и религии" (Israel Religion and State Index). Этот индекс составляется на основании опросов, проводимых Институтом Смита по изучению общественного мнения по заказу "Ассоциации за религиозные свободы и равенство “Хидуш”" (“Hiddush association for religious freedom and equality”).Эта структура представляет собой неортодоксальное реформистское течение в иудаизме, лидеры которого все эти годы активно пытаются потеснить представителей ортодоксальных кругов в сферах управления, связанных с предоставлением религиозных услуг населению. Как правило, они политически связаны с политическими партиями "левого" лагеря страны, долгие годы выступавшего за урегулирование конфликта Израиля и арабских стран на основе его готовности к масштабным территориальным уступкам. Вечный конфликт?Как известно, влияние "левых" в Израиле резко упало после фактического провала инициированного ими в начале 90-х годов "палестино-израильского мирного процесса". Поэтому с первого десятилетия XXI века представители этого лагеря прилагали немалые усилия с тем, чтобы "замести под ковер" эту неудобную для них тему, выдвигая на первый план другую актуальную для израильского общества проблему - взаимоотношения светского и религиозного населения и статус религиозных общин в системе государственной власти страны. Опрос 2012 года, уже четвертый по счету, среди прочего показал, что эти усилия дали определенный результат: большая часть израильтян, принявших участие в исследовании (76%), недовольны политикой нынешнего правоцентристского правительства в сфере взаимоотношений государства и религии. Причем такого мнения придерживались 79% ультраортодоксов, 53% "современных ортодоксов" (религиозных сионистов) и 88% светских респондентов. И что еще более "отрадно" для мечтающих о политическом реванше израильских левых партий, опрос зафиксировал рост доли опрошенных (с 64% в прошлом году до 71%), полагающих, что конфликт светского и ультраортодоксального населения является даже более существенным водоразделом израильской политики, чем традиционно главный для нее "лево-правый" конфликт по вопросам внешней политики и безопасности. (Его на первое место поставили только 41% опрошенных. Наряду с этим 33% в качестве главного или одного из главных упомянули "классовый" конфликт между "богатыми" и "бедными", 16% - субэтнический конфликт между евреями-ашкеназского и сефардского, так называемого восточного, происхождения и 9% - раскол между новыми репатриантами и старожилами.Дополнительным нюансом этого года закономерно стало то, что в качестве центрального сюжета обострения светско-религиозного противостояния в Израиле респонденты назвали проблему распространения на евреев-ультраортодоксов порядка обязательного призыва в Армию обороны Израиля (ЦАХАЛ), который действует в отношении всех остальных групп еврейского (светские, "традиционалисты" и религиозные сионисты) и некоторых групп нееврейского (друзы, черкесы и некоторые бедуины) населения. Так, 34% еврейского населения страны (включая 48% "светских" евреев) считают, что ультраортодоксы, как и все, обязаны служить в ЦАХАЛе полный срок. Еще 22% полагали, что они, по крайней мере, должны призываться на альтернативную или гражданскую службу, а 17% опрошенных выступали за установление "квот" освобождения от призыва для наиболее способных учеников религиозных учебных заведений. И только 17% респондентов в среднем по выборке (против 91% в ультраортодоксальном секторе) полагали возможным оставить все, как есть.Не случайно, что эта тема оказалась востребована целым рядом политических и общественных движений, и в течение почти всего прошлого еврейского года постоянно дискутировалась в израильском обществе в контексте реформы так называемого Закона Таля. Этот закон предусматривал порядок освобождения религиозных ультраортодоксов ("харедим") от армейской службы, которая, по их мнению, несовместима с образом жизни этой группы населения. Требование его пересмотра стало ответом на популярный ныне в Израиле лозунг "равенства обязанностей граждан в несении налогового и армейского бремени".Хотя "Закон Таля" был принят только в 2005 году, сама по себе концепция освобождения "харедим" от военной службы (а точнее, "отсрочки" от призыва студентов религиозных учебных заведений - ешив и колелей, где большинство из них учатся долгие годы) была принята еще на заре создания Государства Израиль в соответствии с возникшим тогда же принципом "светско-религиозного статус-кво". Тогда же принцип автоматического освобождения от призыва был введен в отношении арабов - граждан Израиля. Многие десятилетия большинство израильского общества это устраивало. Что же случилось сегодня?Помимо отмеченных политических обстоятельств, свою роль играют и демографические процессы, резко меняющие исходные условия, в которых в конце 40-х – начале 50-х годов были приняты основные принципы "светско-религиозного статус-кво". Израильская пресса неустанно напоминает гражданам, что если во времена первого премьер-министра Израиля Давида Бен-Гуриона, который и подписал упомянутое соглашение с лидерами религиозного ортодоксального движения блока "Агудат Исраэль", освобождение получили всего 400 религиозных евреев, целиком посвятивших себя изучению Торы, то к 2010 году общее число пользующихся "отсрочкой" достигло уже 62 500 человек. То есть, если с момента провозглашения Государства Израиль население страны выросло в 12 раз, то число учеников ешив и колелей, пользующихся освобождением от службы, увеличилось за это же время в 150 раз. В общей сложности в ЦАХАЛе служат лишь 50% молодых израильтян призывных возрастов (включая мужчин и женщин, арабов и евреев). В еврейском секторе сегодня в армию не идет каждый восьмой молодой человек, но если все останется по-прежнему, по прогнозам ЦАХАЛа, к 2023 году в ешивы отправится уже каждый четвертый потенциальный призывник.У этой проблемы имеется и социально-экономическая сторона. Как отмечалось, по существующему порядку "отсрочка" от призыва полагается студентам ультраортодоксальных училищ - иешив и религиозных школ для женатых мужчин - колелей, на все время, пока они полностью посвящают себя изучению Торы. Поскольку они официально не работают, им также полагаются выплаты по обеспечению прожиточного минимума от Института национального страхования "Битуах леуми". Так как существовать на эти весьма скромные выплаты многодетным, как правило, семьям весьма сложно, многие из студентов ешив и колелей подрабатывают "по-черному". Ибо официального трудоустроившись и, следовательно, прекратив отдавать все свое время только учебе, те из них, кому еще не исполнилось 28 лет, по старой версии "Закона Таля" подлежат немедленному призыву в ЦАХАЛ, чего ультраортодоксы стараются избежать. Тем самым они, по мнению критиков подобного феномена, не участвуют в "справедливом распределении гражданского бремени" дважды: не только не призываясь в ЦАХАЛ, но и недостаточно участвуя в формировании доходной части бюджета. Партийно-политический раскладЭти тенденции не первый год беспокоят многих израильтян, но в первую очередь именно нынешний политический контекст придал им столь заметное общественное звучание. В итоге еще в феврале с.г. Верховный суд справедливости БАГАЦ (который, как известно, выполняет в Израиле роль высшей "конституционно-апелляционной инстанции") постановил, что действие "Закона Таля" истекает 31 июля 2012 года. И уже в конце марта того же года главный коалиционный партнер правящего Ликуда, "израильская с русским акцентом" партия "Наш дом - Израиль" (НДИ) Авигдора Либермана, внесла в секретариат кнессета законопроект о всеобщей армейской и альтернативной службе.Отметим, что НДИ изначально требовала отмены принципа автоматического освобождения от призыва в ЦАХАЛ евреев-ультраортодоксов и израильских арабов и практически с начала каденции добивалась, по словам ее представителей, согласия премьер-министра на выполнение этого пункта коалиционных соглашений. Считается, что именно разногласия между премьер-министром и лидером Ликуда Биньямином (Биби) Нетаньяху, не желающим терять поддержку ультрарелигиозных партий, и Либерманом по этому вопросу и были формальным поводом для решения премьер-министра распустить кнессет и назначить на 4 сентября досрочные парламентские выборы, от которых он в конечном итоге отказался, договорившись с лидером крупнейшей оппозиционной партии Кадима, бывшим начальником Генштаба и министром обороны Шаулем Мофазом, который также, учитывая политическую конъюнктуру, активно будировал тему реформы "Закона Таля", о вступлении Кадимы в коалицию.Для Нетаньяху ввести в правительство Кадиму, поручив ее представителям возглавить комиссию по реформе "Закона Таля", в тот момент выглядело беспроигрышным ходом, ибо Биби перехватывал у Либермана его бесспорную на то время инициативу в этой общественно резонансной теме и тем самым записывал на свой счет немалый политический кредит. Однако когда в конце июня с.г. правительству был представлен черновой вариант предложений комиссии Плеснера, выяснилось, что представители семи (на тот момент) входящих в коалицию партий так и не смогли прийти к консенсусу почти ни по одному из пунктов предлагаемого нового закона. На самом деле, помимо вполне понятных попыток представителей ультраортодоксального руководства ашкеназского блока "Яхадут ха-Тора" и сефардской партии ШАС выхолостить суть реформы и ограничиться сугубо косметическими изменениями "Закона Таля", дискуссии в комиссии выявили концептуальные расхождения между двумя подходами. А именно, позицией НДИ ("доктрина Либермана–Киршенбаум–Ротема"), с одной стороны, и планами Ликуда и Кадимы - с другой.Представители НДИ продвигали идею универсального призыва, согласно которой все граждане Израиля - светские и религиозные, евреи и арабы, мужчины и женщины - обязаны делать то, что, собственно, всегда делали и делают в Израиле подавляющее большинство евреев - светских, соблюдающих религиозную традицию, и религиозных сионистов, а также представителей так называемого ультраортодоксально-национального лагеря. А именно, накануне 18-летия явиться на призывной пункт, предоставив уже самой армии, исходя из ее возможностей и потребностей, решать, кого из них призвать на действительную, кого - на альтернативную или гражданскую службу, а кому дать освобождение "на месте", что для "харедим" также означает возможность легально выйти на рынок труда.Помимо коалиционной партии религиозных сионистов "Еврейский дом - новый МАФДАЛ", этот подход НДИ поддержали и активисты внепартийных движений за всеобщий призыв, среди которых выделялись Форум за равенство обязанностей и движения русскоязычных резервистов "Олим аль мадим", что на иврите является игрой слов, означающей как "репатрианты в форме", так и "призыв для всех". (Заметим, что представители Форума часто называют себя в СМИ "лагерем фраеров" - словом, которое в иврите имеет тот же смысл, что и в русском. В данном случае - "простаки", честно и с достоинством выполняющие свой гражданский долг, когда есть целые секторы населения - "харедим", арабы и так называемые идейные уклонисты, которые в этом "законно не участвуют".)Альтернативные проекты, представленные Ликудом и Кадимой (и балансирующая между ними платформа партии Ацмаут министра обороны Эхуда Барака), напротив, предполагали отказ от идеи универсального призыва в пользу установления для секторов, ранее подпадающих по политику "освобождения" или "вечных отсрочек", так называемых ежегодных и постепенно повышаемых "квот призыва". Сторонники подобного подхода объясняют это необходимостью вводить всеобщую мобилизацию "харедим" постепенно, что, по их мнению, позволит избежать расколов между светским и ультраортодоксальным населением. Не говоря уже о том, что, как они полагают, и сегодня тенденция постепенного увеличения доли добровольно призывающихся в армию или на альтернативную службу "харедим" и так имеет место - нужно лишь ее "поощрить".Критики этого подхода, однако, утверждают, что подобная теория не выдерживает испытания практикой: если в 2008 и 2009 годах число "харедим", решивших пройти военную или гражданскую службу, действительно удваивалось каждый год, то в 2010 и 2011 годах "добровольческий" потенциал оказался исчерпан. А всего военную или гражданскую службу прошли только 11% "харедим" в возрасте 20–29 лет (против 90% еврейской молодежи тех же возрастов, не относящихся к ультраортодоксальному сектору). Не трудно также заметить, что в случае реализации концепции "квот" их персональное наполнение оказывалось бы в руках не столько кадрового управления ЦАХАЛа, сколько в руках религиозных и политических авторитетов ультраортодоксального и арабского секторов, предоставляя им, таким образом, дополнительный и весьма солидный властный ресурс. (Не случайно некоторые нечуждые исторических аллюзий комментаторы тут же с известной долей цинизма назвали эти проекты "новым законом о евреях-кантонистах" и "законом о рекрутских наборах имени российского императора Николая Первого".)Противоречия между взглядами лидеров Ликуда и Кадимы на эти вопросы также имели место. Так, ликудовский план предполагал поставить финансирование ешив в зависимость от количества призывников и введение обязательной альтернативной службы для израильских арабов уже на первом этапе реформы, с чем не были согласны представители Кадимы. В свою очередь, Мофаз и Плеснер предлагали ввести индивидуальные экономические санкции (то есть практику сокращения или лишения социальных пособий и льгот) против "последовательных уклонистов" любого происхождения, против чего возражали уже в Ликуде. Иными словами, эти расхождения носили не столько сущностный, сколько технический характер. Тем не менее логика официально отмененной, но де-факто идущей в Израиле "долгой" предвыборной кампании обусловливала высокий эмоциональный накал комментариев с обеих сторон и драматизацию разногласий Ликуда и Кадимы в прессе почти до уровня шекспировского "быть или не быть".В итоге 2 июля с.г. Биньямин Нетаньяху заявил о своем решении расформировать комиссию Плеснера (которую и так к тому времени уже покинули сначала религиозные партии, а затем и НДИ и "Еврейский дом–МАФДАЛ") "ввиду ее неспособности найти компромисс", а канцелярия премьер-министра попыталась предотвратить публикацию итогового отчета. Тем не менее через два дня, несмотря на уговоры Нетаньяху и Барака, Плеснер и Мофаз представили журналистам свой отчет в качестве документа, отражающего позицию их партии Кадима. Оба не пожалели негативных замечаний в адрес премьер-министра, а Мофаз пообещал, что если их рекомендации не будут приняты в полном объеме, Кадима покинет правящую коалицию.В ответ Нетаньяху заявил о своем намерении представить кнессету свой законопроект, но когда страсти немного поутихли, премьер-министр неожиданно согласился принять выводы Плеснера за основу. (Надо полагать, на него произвел впечатление и 30-тысячный "марш фраеров" - демонстрация возле Тель-Авивского музея под требованием ввести закон об обязательном призыве на военную или гражданскую службу всех израильтян призывного возраста.) В итоге Нетаньяху объявил о созыве "группы экспертов" по реформе "Закона Таля", куда был делегирован вице-премьер и министр стратегического планирования Моше (Буги) Яалон с поручением найти вместе с Плеснером и Мофазом промежуточную формулу, способную быть принятой большинством правящей коалиции.Еще через неделю, когда позиции сторон, по словам председателя фракции Ликуда и, соответственно, правящей парламентской коалиции Зеэва Элькина, считающегося одним из соавторов платформы правящей партии в вопросе "равномерного распределения гражданского бремени" были "как никогда близки", Мофаз неожиданно "взорвал" переговоры. А на следующий день, 17 июля, провел через свою фракцию решение о выходе из правительства Нетаньяху. Что же случилось?По данным СМИ, накануне разрыва Нетаньяху и Яалон обратились к Мофазу и Плеснеру с просьбой пойти на некоторые уступки в вопросе о возможных санкциях против "харедим"-уклонистов. В Ликуде это объяснили необходимостью снять "последние мелкие шероховатости", для того чтобы убедить ультраортодоксальные партии согласиться на основной корпус реформ Закона о всеобщем призыве. В Кадиме же это было воспринято как "радикальное изменение правил игры и нарушение всех ранее достигнутых договоренностей". В силу чего, если все развивалось именно так, у Мофаза не было иного выхода, кроме как для "спасения собственного лица" и остатков авторитета у избирателей реализовать свою прежнюю угрозу и вывести фракцию из правительства.Выйдя из правительства, Мофаз попробовал использовать новые возникающие в связи с этим политические возможности, продолжая будировать тему всеобщего призыва в ЦАХАЛ и "социальной справедливости", "сцепив" ее с другой востребованной идеей - борьбой за права среднего класса, "несущего основную долю гражданского и налогового бремени в условиях постоянного роста стоимости жизни". Успех этой линии пока весьма ограничен, ибо тема реформы "Закона Таля" после роспуска комиссии Плеснера и самораспада "согласительной группы экспертов" постепенно ушла из фокуса общественного внимания. Тем более что этот закон, в его старой версии, автоматически терял силу 1 августа с. г., а общественность занялась намного более, как представляется, актуальной для очень и очень многих новостью: планами Минфина существенно сократить расходные статьи госбюджета и увеличить прямые и косвенные налоги.Разумеется, остается и текущий общественно-пропагандистский аспект этой проблемы, но его лучше всех "отработал" не Мофаз, а Авигдор Либерман. Через два дня после ухода Кадимы из коалиции, 18 июля с.г., Давид Ротем от имени фракции НДИ вынес в кнессет свой вариант законопроекта об обязательном призыве на армейскую или альтернативную службу всех достигших 18 лет здоровых граждан Израиля, включая ультраортодоксов и арабов. Понятно, что он был провален большинством депутатов от коалиционных и оппозиционных партий (за законопроект, помимо членов НДИ, голосовали пятеро из "внутренних оппозиционеров" Кадимы, трое из которых - Марина Солодкина, Роберт Тивьяев и Орит Зуарец, что характерно, являются выходцами из бывшего СССР). Но Либерман полностью "отыграл" в этой сфере свой политический кредит, который, как казалось, был безвозвратно "похищен" у него, когда Ликуд и Кадима заключили сделку о партнерстве.В практическом же плане похоже на то, что возвращения темы "всеобщего призыва" в центр общественной повестки дня следует ждать не ранее официального начала новой предвыборной кампании в кнессет или накануне этого события. А выборы так или иначе, по всем признакам, скорее всего состоятся уже в этом, наступившем еврейском году.