Нет ничего тяжелее и депрессивнее, чем безработица. Нет ничего печальнее, чем проснуться утром и не знать, чем себя занять в течение дня. Нет ничего более унизительного, чем ситуация, при которой папа или мама должны в чем-либо отказывать своим детям потому, что у них нет работы. Поэтому первейшей социальной задачей любого правительства является решение проблемы занятости. Нет более важной задачи.

Новые данные государственной Службы трудоустройства вызывают серьезное беспокойство. В июле было зарегистрировано рекордное число граждан, потерявших работу (16.084). Каждый из этих людей – отдельная история, отдельная судьба. И хотя не стоит судить о ситуации по одному конкретному месяцу, а в летний период число увольнений всегда выше, чем в другие месяцы, к этим данным, тем не менее, следует отнестись с большой долей серьезности.

Увеличение безработицы связано со снижением темпов экономического роста. Нынешние темпы роста составляют 3% в год, и это слишком мало. Когда экономическая деятельность сокращается, снижается спрос на товары и услуги, коммерческие компании начинают терпеть убытки – у них не остается иного выхода, они вынуждены увольнять работников. Это происходит во всех отраслях экономики, кроме, пожалуй, государственного сектора, который существует в особых условиях, предоставляя большей части своих сотрудников постоянный статус на рабочем месте. Разумеется, на состояние израильской экономики оказывает влияние кризис в Европе, поскольку экспорт является важнейшей составляющей нашего хозяйства. Когда болеет Европа, мы тоже заражаемся этой болезнью. Экспорт сокращается, а вслед за ним и количество рабочих мест.

Однако важную роль играет не только реальное состояние дел. Огромное влияние на экономику оказывает психология. Это называется "экономическими ожиданиями". Экономическая теория гласит, что ожидания в конечном итоге реализуются. Когда ты опасаешься будущего, ты становишься осторожным, начинаешь экономить деньги, откладывать на черный день, меньше тратишь, меньше покупаешь – все это вынуждает экономику сбавлять ход. Отсюда – недалеко до замедления темпов роста и увольнений.

Сложно требовать от местного или зарубежного предпринимателя, чтобы тот открывал здесь новые производственные линии. Или приобретал местные компании. Или подписывал новые контракты – в то время, как глава правительства и министр обороны ежедневно прозрачно намекают на то, что вот-вот Израилем будут атакованы иранские объекты, а в ответ на это иранские ракеты полетят на Тель-Авив. Достаточно одних лишь страхов и опасений, вызванных этими разговорами, для того, чтобы привести к торможению экономики.

Это особенно заметно на примере биржевой деятельности. Объем торгов на тель-авивской бирже ценных бумаг снизился до опасно низкого уровня (500-600 миллионов шекелей в день). Ни одно серьезное учреждение не станет инвестировать в акции, котирующиеся на подобной бирже, поскольку опасается что не сумеет их реализовать, когда сочтет нужным. Столь узкий рынок весьма удобен для разного рода финансовых афер и махинаций, поскольку с помощью относительно небольших сумм можно манипулировать котировками акций. Недавнее увеличение налога на биржевую деятельность также нанесло преждевременный удар по рынку ценных бумаг.

На днях председатель национального экономического совета, профессор Юджин Кандель, сказал, что многие зарубежные вкладчики сообщили ему, что государство Израиль перестало быть привлекательным объектом для инвестирования средств в результате чрезмерной регуляции финансового рынка. Наши чиновники соревнуются друг с другом, кто выпустит больше ограничений и запретов, кто нанесет больший удар по деловому сектору.

Все это происходит в тот период, когда в стране все еще сильны протестные настроения социально-экономического характера. Средний класс, который тяжело работает, платит налоги, служит в армии, ходит на резервистские сборы, наблюдает за тем, как ситуация не только не улучшается, а, напротив, становится все хуже и хуже – люди теряют работу, оказываются на улице.

Высшие менеджеры продолжают увеличивать себе жалование, исчисляющееся миллионами шекелей. Финансовая верхушка получает миллионные дивиденды, несмотря на то, что руководимые ими компании терпят убытки. Представители среднего класса видят, как эти люди ездят на дорогих автомобилях, летают в частных самолетах, а банки списывают им миллионные долги. Подобный социальный разрыв сводит работающих граждан с ума.

Представители среднего класса не занимаются разного рода хитроумными финансовыми комбинациями. У них нет возможности пользоваться услугами искушенных налоговых консультантов и переводить свои средства в оффшорные зоны на Сейшельских островах. Представители среднего класса не получают ни единой льготы от власти. Им не полагается "особое отношение" со стороны банковских менеджеров.

Теперь средний класс не только сердится. Теперь он еще и боится. Он опасается, что все его сбережения будут аннулированы, что его пенсионные вклады превратятся в пыль. Представители среднего класса плохо спят по ночам, поскольку опасаются, что утром их ждет письмо об увольнении.