Если вы сомневаетесь, что Арктика имеет большое значение для России, вот вам новое доказательство. Москва, шесть лет занимавшая первое место по добыче нефти, наконец, опять уступила его Саудовской Аравии. Королевство «официально» добывает чуть больше российских 10 миллионов баррелей в день. Несомненно, ключевую роль в том, что Эр-Рияд открыл краны, сыграл активный рынок, однако тот факт, что Россия больше не может использовать в своих интересах политику ОПЕК, как она исторически привыкла делать, подчеркивает проблему: темп истощения российских месторождений составляет 16%. Если учесть, что наземные месторождения иссякают, а шельфовые вряд ли вступят в строй до 2020 года, Кремлю будет трудно удерживать добычу на уровне 10 миллионов баррелей в день, не говоря о том, чтобы постепенно увеличивать его в течение следующего десятилетия. Таким образом, президент Путин пока будет надеятьсяна то, что ситуацию на рынке будет исправлять кто-нибудь другой. Это не слишком хорошая новость - при высоких или низких ценах все, в любом случае, будет делаться за чужой счет.

В Саудовской Аравии это, конечно, хорошо понимают. На плечи этой страны легло бремя санкций против Ирана, а также - спад поставок из стран, входящих и не входящих в ОПЕК - Судана, Сирии, Йемена, Китая и Средней Азии. Доверие к Эр-Рияду на рынке уже оказалась под ударом, когда цены на нефть Brent в марте 2012 года выросли до исторического максимума. Несмотря на все усилия саудитов, их московские коллеги оказались просто не в состоянии помочь удержать цены на нефть из стран, не входящих в ОПЕК. Они не могли заниматься этим, когда в Лондоне и Нью-Йорке на биржах начали бушевать «быки», и, тем более не смогут, если из-за Ирана вокруг Ормузского пролива начнут разворачиваться взрывоопасные сценарии.

Однако Россия представляет для Эр-Рияда проблему не только при высоких ценах. Сейчас об этом уже забыли, но еще в сентябре 2008 года, когда цены падали, вице-премьер Игорь Сечин специально посещал мероприятия ОПЕК, чтобы договариваться с членами картеля о двусторонних соглашениях. В Эр-Рияде били тревогу. При этом даже если Россия хотела добывать больше нефти в ущерб ОПЕК, ей было бы затруднительно это делать. Попытка Москвы подписать с картелем Меморандум о взаимопонимании была со стороны Кремля фундаментальным знаком слабости, а не силы. Грубо говоря, когда цены высоки, Россия для Саудовской Аравии бесполезна, а когда они падают - она мешает Эр-Рияду организовать серьезное ограничение поставок.

Москва никогда официально не вступит в ОПЕК. Президент Путин намерен играть вторую скрипку при Саудовской Аравии не больше, чем Эр-Рияд - создавать внутри картеля сильную российско-иранскую ось или делиться своим статусом компенсирующего производителя, дополнительно ослабляя свой контроль над мировыми рынками нефти. Что Москва будет делать, если ситуация осложнится, - это добиваться двусторонних соглашений вне форумов картеля с такими странами, как Нигерия, Венесуэла, Эквадор и Алжир, сохраняя свой статус наблюдателя в ОПЕК. «Ценовые ястребы» всегда ставят перед собой одну цель – поддерживать объемы, насколько это возможно, и максимально увеличивать цену. Вся тяжесть работы по установлению минимальных цен перекладывается на арабские страны Персидского залива (и особенно - на Саудовскую Аравию).

Нахождение России вне картеля, безусловно, геополитически выгодно Эр-Рияду и помогает ему сохранить статус основного ближневосточного партнера Америки, однако двустороннее сотрудничество России с отдельными членами ОПЕК вряд ли будет полезно для долгосрочного объединения добывающих стран в целом и выработки у них общих целей. Лишь очень немногие из новых игроков ОПЕК - такие как Эквадор или Ангола - продемонстрировали готовность в трудные моменты всерьез ограничивать добычу. Внутриполитические и экономические проблемы заставляют Венесуэлу, Нигерию и Алжир заниматься махинациями с квотами. Даже если Эр-Рияд возьмет на себя основное ценовое бремя, более надежные страны Персидского залива - такие как ОАЭ, Кувейт и Катар - сочтут ситуацию трудной. В любом случае, на нефтяные цены могут сильнее повлиять политические потрясения в добывающих странах, чем полноценное сотрудничество между тяжеловесами из ОПЕК (Саудовская Аравия) и не из ОПЕК (Россия).

Очевидно, что сравнительная устойчивость рынка, которую мы сейчас наблюдаем, будет продолжать маскировку глубоких внутренних разногласий. Несмотря на проблемы с Россией, цены - снова «под контролем» и держатся на высоком уровне, и, невзирая на спад спроса в Китае, положение дел совсем не похоже на 2008 год с его 33 долларами за баррель. Тем не менее, инвесторам следует учитывать, что разногласия между Эр-Риядом и Москвой продолжают существовать и будут усиливаться в следующем десятилетии - по мере дестабилизации обстановки. Тем более, что ближе к 2020 году роли могут поменяться. Хотя Эр-Рияд только что вернул себе нефтяную корону, в какой-то момент добыча в российской Арктике будет развернута в полную силу, а экспорт из Саудовской Аравии может из-за роста внутреннего потребления упасть до 7 миллионов баррелей в день, если не будут приняты серьезные политические меры. Фактически это сделает Россию компенсирующим производителем - как на нефтяном, так и на газовом рынке. Это должно дать потребителям - и в особенности Америке - серьезную пищу для размышлений. С учетом недавно обнаружившихся у Вашингтона энергетических богатств, ему следует первым успеть схватиться за энергетический «канат».

Мэтью Халберт, "Forbes", США