Позвольте сначала сказать то, что само собой разумеется. Убийство даже одной женщины - ужасно. Даже насилие, не заканчивающееся убийством - ужасно. На каждый случай, когда на женщину поднимают руку, должен быть дан ответ. Следует приветствовать каждый новый шекель, выделенный на борьбу с насилием или на помощь жертвам. Каждый гражданин или гражданка, готовые пожертвовать своим временем для участия в протестах ради спасения будущей жертвы, которую они даже не знают, выполняют свой гражданский и человеческий долг.

После того, как сказано все это, надо отметить - есть нечто, что я просто не могу терпеть. Из нас всех делают идиотов. Нам лгут. Нас обманывают, говоря, что мы будем работать ради достижения целей - самых благородных в мире целей. И это именно то, что произошло на прошлой неделе. Потому что те, кто организовал "женские протесты", сделали все, чтобы запутать нас с данными, которые не имеют никакого отношения к реальности. Они не дают нам задавать правильные вопросы - те вопросы, на которые им будет некомфортно отвечать. Двадцать четыре женщины были убиты в этом году, потому, что они были женщинами. Это то, что нам говорят. 24 - это цифра, которую мы слышали со всех трибун на этой неделе. Эта цифра появлялась в каждом выпуске новостей. На протестах нас просили стоять 24 минуты в память о 24 убитых. Вы не могли сбежать от этой цифры всю неделю. И эта цифра, как выясняется - дикое, аморальное изобретение. Не было и нет. В этом списке, например, две женщины из Тверии - мать и дочь. Одну из них лечили в психбольнице. Одна из них убила другую и совершила самоубийство. Убейте меня, но я не понимаю, как это превратилось в гендерное убийство, и как оно относится к борьбе с насилием против женщин, и как обе эти женщины были зачислены организаторами протестов в список убитых мужчинами.

В список также занесена Самар Хатиб, застреленная в Ришон ле-Ционе. За несколько дней до этого ее пытались взорвать в автомобиле. Пресса говорит о ней, как о личности, известной полиции. Полиция с самого начала подозревала, что речь идет о криминальной ликвидации в контексте борьбы между гангстерскими кланами Яффо. Полиция убеждена, что убийство не имеет никакого отношения к полу жертвы. Так почему оно причислено к "убийствам женщин"? Только потому, что Хатиб женщина? Криминальные организации убивают больше мужчин, чем женщин. Так что же, мужчины, убитые в этой гангстерской войне тоже жертвы гендерного насилия?

В том же списке 24 - Расмия Масалха из Даубрия на севере Израиля. Он умерла четыре месяца назад в результате "спора" с племянником. Вы не поверите - но полиция даже не может определить, стала ли ее смерть результатом криминального инцидента. Пожалуйста объясните мне, как нам продают этот инцидент в качестве женщины, убитой за то, что она женщина. В том же списка - девушка из Восточного Иерусалима. Ее тело было найдено в автомобиле в Хевроне. Рядом с ней обнаружено тело палестинского мужчины. Это произошло четыре месяца назад. Полиция до сих пор не определила, идет ли речь о криминальном инциденте. Несмотря на это, покойная также зачислена в список. Это - лишь несколько примеров. К ним следует прибавить еще несколько женщин, о которых неясно кто и почему их убил - что никак не помешало организаторам протестов.

Вы, конечно скажите - постойте, минуточку, пусть убили не 24, а 20, 16 или 12 женщин, разве это не ужасно? Конечно, ужасно. Несмотря на то, что по сравнению с другими странами Израиль является одной из самых безопасных стран для женщин, по сравнению с другими, даже одна смерть - слишком много. Все же, именно из-за того, что убийство женщины только из-за того что она женщина - "другое" убийство, очень важно заниматься только этими делами и не пытаться раздувать цифры, и не имеет значения , ради какой цели. Слон в комнате. И давайте поговорим о слоне в комнате. О том, о чем не всегда удобно говорить. Об арабском обществе. Около половины этих убийств происходят в арабском секторе. Следует отметить, что обстоятельства убийства арабской женщины могут не отличаться от обстоятельств убийства ее еврейской соседки. Но, как правило, это - две разных истории. Потому что когда все валят в одну кучу, реальность размывается на наших глазах - размывается ради политической корректности. И когда проблема размывается, к ней невозможно притронуться - и ее невозможно решить.

Я видел, как несколько авторов в социальных сетях пытались вычленить эти цифры по арабскому сектору из общей статистики и сравнить их со статистикой стран третьего мира. Это - ошибка. Бедуины в Негеве, например, граждане Израиля, и они не относятся ни к какой другой группе. Но бедуинские женщины, возможно - самая несчастная социальная группа в стране. Почему к ним следует относиться иначе? Потому что на практике нет связи между мужем, убившем свою жену в Кфар-Сабе и мужем, убившем свою жену в Петах-Тикве. У каждого - своя собственная история. У каждого - свой контекст. У каждого - свое насилие. Но это неверно в отношении арабской группы, которая несет ответственность за очень большой процент убийств. И в этой группе практически все убийства происходят из-за одной причины. Из-за культуры. На этой неделе я брал интервью у активистки из арабского сектора. Она была в числе выступающих на площади Рабина. Она яростно отвергает утверждение о том, что в арабском секторе у убийства женщины - свои собственные характеристики. Просто в арабском секторе это называется убийством чести, а у евреев - убийством на романтической почве, из ревности, но на практике это - тоже самое. Но в реальности это не так. И с этой реальностью - если мы намерены заняться убийствами женщин серьезно - нам придется иметь дело.

Давайте начнем с окружения убийцы. Еврей, убивший сестру, будет презираться соседями. Его будут считать подонком. Бедуина, убившего сестру из-за семейной чести встретят с почетом. Хуже того, бедуинская семья, чья дочь "потеряла честь" и ничего в отношении дочери не сделавшая будет считаться бесчестной семьей, и с ее детьми никто не будет вступать в брак. Если вы услышите, что ваш сосед бьет жену, вы наберете 100, но это никогда не случится в бедуинском секторе. Можно хоть до послезавтра атаковать полицию за малую раскрываемость дел в арабском секторе, но у этого есть одна, очень простая и веская причина. И с нее все начинается.

Если муж убьет жену в Офаким, соседи расскажут полиции все что видели и слышали. Если такое случится в Сегев-Шалом полиция услышит только молчание. Когда полиция в Рамат-Гане получает звонок о том, что муж убил жену, его смогут арестовать два патрульных полицейских. Если такое случится в Тель-Шева, полиции придется послать 200 бойцов просто чтобы туда попасть. Вы должны это ясно заявить. Это - меньшинство, которое не уважает законов государства и у которого свой собственный "моральный код". Да, это обобщение, но каждый, кто игнорирует тот факт, что в этом секторе - больше насилия, больше убийств, больше ограблений, больше подделок результатов выпускных экзаменов, может продолжать воспевать свою прекрасную душу - но он никогда не сможет исправить эту печальную реальность, которую он отвергает.

Все жалобы на то, как государство пытается разобраться с этой проблемой, все требования увеличить бюджеты не решат ее - они просто сбивают с толку. Человек, воспитанный в традиции, согласно которой его сестра, поцеловавшаяся не с тем мужчиной, осквернила честь семьи, и ее следует убить, не исправится вне зависимости от того, вложит в это государство 250 миллионов или 250 миллиардов. Хотите самую безумную часть всего этого? - По женщине убитой на основании "законов чести" не ставят траурный тент. Ее не поминают. В культурном пространстве этого сектора, она того не стоит. И потому все эти плакатики, на которых накарябаны обвинения в адрес Гилада Эрдана, Хаима Каца и Биньямина Нетаниягу - нонсенс, попытка женских организаций убедить нас в том, что все зависит от изменения приоритетов. Потому что убийствами женщин все не заканчивается. В бедуинском секторе есть женщины, которые попросту "исчезают". Все знают, как они исчезли. Все знают, почему они исчезли. В большинстве случаев также известно, кто стоит за их исчезновением. В лучшем случае, их тело когда-нибудь и где-нибудь найдут. В худшем случае, тела не найдут. Дела настолько плохи. Возьмите, например, историю 19-летней Хана аль-Бахири. Ее убили чуть больше года назад. Тело нашли через полтора месяца. Ее убили на почве семейной чести. Убийцы - тетка и два племянника. В чем было нарушение семейной чести? Ханан, после непродолжительного брака, развелась с инвалидом. Она должна была вернуть приданое. Чтобы это сделать, она устроилась на работу. За это ее убили.

Аль-Бахири отвезли на холмы Гораль. Ей сломали шею, сожгли тело, останки закопали в мешке, глубоко под землей. Соседка говорит: "Бедная Ханан. Но вы должны понимать, что у нас - наш собственный обычай. Он отличается от вашего, еврейского. Есть вещи, к которым мы плохо относимся. У вас такие вещи - свободно. У нас - наша собственная ментальность".

Блоф "беженцев" говорит сам за себя. Когда факты сталкиваются с политической агендой, факты стараются забыть - в том числе, в случае женщин, нуждающихся в защите. На протяжении многих лет НГО рассказывают нам, что высокий уровень преступности в этой общине - миф. Один раз им даже удалось ввести в заблуждение Кнессет - пока не выяснилось, что тот, кто писал доклад, не стал упоминать некоторые статистические данные. Когда Йонатан Якобович из Израильского Центра Миграционной Политики опубликовал доклад о преступности среди беженцев, все постарались его проигнорировать. Его цифры демонстрируют, что уровень убийств среди мигрантов на 200% выше, чем в среднем по Израилю, уровень грабежей - на 790% выше, уровень изнасилований - на 330% выше.

На протяжении многих лет о жертвах правонарушений и насилия со стороны мигрантов не упоминали. Но сегодня, после убийства эритрейской девочки Сильвана Сагай, женские организации внезапно изменили линию. Теперь, по их собственным словам мигранты оказались одной из наиболее опасных групп для женщин. По оценкам Центра Женщин Эритрейской Общины 70% эритрейских женщин страдают от семейного насилия. Нафер Моше несколько дней назад опубликовала данные о том, что 14% женщин в убежищах для женщин в Израилей - эритрейки. Глава Центра говорит: "Много насилия в этой общине. Мужчины избивают женщин и детей".

Как можно было так долго продавать блоф "низкого уровня преступности среди мигрантов" израильтянам? История Тасбрена Тсипиона - убийцы Сильваны - хорошая иллюстрация. В 2014 году его судили за вождение без прав, дали 14 суток. Через пару месяцев его снова арестовали за вождение в пьяном виде. Было решено перевести его в Саароним. В тюрьме комиссия по освобождениям решила, что он "представляет собой реальную опасность для общества". Его адвокаты подали обжалование, сначала в окружной суд, затем в БАГАЦ. БАГАЦ не просто согласился с аргументами адвокатов, но постановил, что суды должны давать беженцам, осужденным за уголовные преступления предупреждение за месяц о намерении перевести их в Саароним. Суд также заставил государство выплатить Тсипиону компенсацию в размере 10 тысяч шекелей. Теперь, когда медиа, мигранты и весь мир обвиняют государство в убийстве Сильваны, давайте подумаем, что произошло, если бы ее убил израильтянин. Пресса порвала бы судей на куски, за то, что его освободили, вместо того, чтобы распять. Организации женщин и организации помощи беженцам , и никто другой, объяснили суду, что мужчин из этой общины, склонных к насилию, следует не посылать в центр временного содержания, но выпускать досрочно и награждать денежной компенсацией.

И совершенно потрясающе, как все эти организации, которые боролись за права этих мужчин, и затыкали рот тем, кто говорил, что перед нами - серьезная проблема, вышли сухими из воды.

Корпорация КАН показала совершенно потрясающий репортаж, в котором подружки покойной Сагай, все - дети мигрантов, обвиняют израильскую полицию в том, что та не исполняет своих обязанностей. Репортер, готовившая материал назвала его "История юной эритрейской девочки, которая, как и ее подруги, ни одного дня не чувствовала себя здесь в безопасности".

Каждая женщина, ставшая жертвой насилия - болезненная и трудная история. Несмотря на это, статистика ясна и проста. Количество женщин, убитых в еврейском секторе мало. История, которую нам пытаются продать - о насильственном и нетолерантном обществе, не имеет под собой никаких оснований. С чем мы остаемся после всего сказанного? С политическим экспериментом по отрицанию реальности, поставленным ради того, чтобы не заниматься неприятными фактами. Неприятные факты таковы: большая часть насилия против женщин в Израиле имеет под собой культурную основу. Процент убийств женщин в арабском обществе, и данные, которые нам внезапно раскрыли по преступности в среде мигрантов, демонстрируют, что речь идет, в первую очередь, о проблемах специфических секторов общества. И работать с этими проблемами следует средствами отличными от тех, что применяются в еврейском обществе. Те, кто не может или, того хуже, по политическим мотивам не хочет определить проблему, будет нести ответственность за продолжение убийств.

Кальман Либскинд, Маарив