А вокруг него сброд тонкошеих вождей, Он играет услугами полулюдей. Кто мяучит, кто плачет, кто хнычет... О. Мандельштам

Вертикаль - это не только власть. Это еще и торчащий из кулака средний палец. Для чего, казалось бы, почти все мы так настойчиво и упорно ползем в верх? Одни, хочется верить, чтобы больше увидеть, но зато другие - чтобы лучше видели их. Вы наверняка обращали внимание, что очень часто столы и кресла в кабинетах начальников размещены так, чтобы руководитель мог смотреть на подчиненных сверху вниз. И это вовсе не случайно. Ибо чем выше располагается человек, тем более авторитетным он кажется. Пусть даже и на чисто подсознательном уровне. Возможно, это в какой-то степени объясняется тем, что в детстве наши родители всегда были для нас недосягаемой высотой. И непререкаемым авторитетом. По этой модели кроятся и все диктатуры.

Психологи называют это принципом вертикали. Чтобы понять, к примеру, истинную радость человека метр с кепкой, достаточно поставить рядом с ним кого-нибудь хотя бы чуточку ниже его. Посмотрите на окружение Сталина. Рост Ворошилова 157 см. У Калинина на два сантиметра меньше. А у Ежова вообще полтора метра. Конечно, не все были столь мелкими. Но "вождь народов" всегда интуитивно располагался на ступеньку выше тех, с кем разговаривал. Не говоря уже о таких маленьких хитростях для увеличения роста, как высокие каблуки и специальные утолщенные супинаторы. Это очень важно для постижения характера. Все малорослые, как правило, страдают "комплексом Наполеона". Поскольку чрезвычайно амбициозны и нередко жестоки. А жестокость, в свою очередь, - удел слабых, которые, дай им волю, не остановятся ни перед чем.

Впрочем, то, что у одних считается страшным пороком, другие называют социальным экспериментом. История если чему и учит, то только тому, что ничему не учит. Для того, чтобы изменить сознание людей достаточно каких-то пяти-шести лет. Это давно известно на примере тех же фашистской Германии и сталинского Советского Союза. Даже к созданию "новой общности людей" они приступили почти одновременно. Германия после захвата власти Гитлером, провозгласившего себя в августе 1934 года фюрером. А Советский Союз - с "большого террора", началом которого послужило постановление ЦИК и СНК СССР "О внесении изменений в действующие уголовно-процессуальные кодексы союзных республик" от первого декабря того же года.

Диктатура тем и отличается от демократии, что не плодит законов. Зато строго следит за тем, чтобы тщательно соблюдались ее указы. Во благо, естественно, народа, то бишь самой диктатуры. В циковско-совнаркомовском постановлении, определявшем порядок проведения следствия по делам о "террористических организациях и террористических актах против работников советской власти", всего пять пунктов. Но они заменяли, по сути, все законодательство. Судите сами. На следствие по этим делам отводилось не более десяти дней. Обвинительное заключение вручалось всего за одни сутки до суда. Дела слушались без участия сторон. Кассационное обжалование приговора, как и подача ходатайства о помиловании, полностью исключалось. Приговор к высшей мере наказания приводился в исполнение немедленно. А подвести под эту статью можно было любого, что в принципе повсеместно и постоянно делалось.

Всякая диктатура держится исключительно на репрессиях и страхе. И в этом ее слабость. Ибо страх - фундамент саморазрушения. Стоит только запустить этот процесс, и остановить его больше невозможно. Это мы в очередной раз наблюдаем сейчас в Турции, где местные "июлисты" повторили судьбу российских декабристов. Они, сами того не подозревая, вбили последний кол в могилу ататюркской республики. На ее месте прямо на наших глазах возникает " эрдоганат" - вроде бы совершенно новое, но с теми же до боли знакомыми деспотическими замашками государственное образование. Его судьба незавидна. Потому что новоявленный султан начал с того, с чего начинают все диктаторы - с разгрома армии и упразднения независимых институтов власти, включая средства массовой информации. А это западня, из которой уже не выбраться. Есть все-таки чему поучиться у мыши: еще ни одна из них не додумалась изобрести мышеловку.

И все-таки чаще убивает даже не страх, хотя это и одна из самых сильных человеческих эмоций. Убивает низменный инстинкт толпы, которой легко манипулировать, поскольку ей хочется не только хлеба, но и зрелищ. Не случайно кроме мотивации страхом психологи выделяют еще и так называемую "спираль молчания". Многие люди, разделяя определенную точку зрения, стараются не афишировать ее, боясь ответной агрессивной реакции. Это явление тоже основано на страхе. Ибо никто не хочет оказаться в изоляции, не говоря уже о враждебном окружении. Предохранительный клапан подсознания, как правило, срабатывает и в тот момент, когда кто-то безапелляционно говорит о вещах, в которых ничего не смыслит. Прибегая при этом к беззастенчивым передергиваниям, а то и просто к наглой лжи. Достаточно вспомнить советских лекторов и пропагандистов, везде и всюду неистово клеймивших позором "израильских захватчиков". А возражать было не только бесполезно, но и опасно. Поэтому ничего другого не оставалось, как просто молча держать дулю в кармане.

Очень часто наша жизнь совсем не то, что мы о ней думаем. Может быть, потому что любой нормальный человек, по сути, беззащитен от тех или иных манипуляций. В 1967 году школьный учитель истории из Калифорнии Рон Джонс провел интересный эксперимент. Однажды на уроке кто-то из десятиклассников спросил, как немцы могли утверждать, что ничего не знают о лагерях смерти и массовом истреблении людей. И тогда Джонс предложил "игру". На первом занятии он рассказал им о важности дисциплины. После чего заставил несколько минут сидеть не шелохнувшись. Затем встать и снова застыть на месте. Наконец, выйти из класса и вскоре бесшумно вернуться назад. Ученикам это понравилось и они охотно выполняли все его указания. На следующий день он велел классу хором скандировать: "Наша сила в дисциплине и общности!". И показал учащимся приветствие, которым они должны салютовать друг другу.

На третьем занятии Джонс выдал всем членские билеты. Отказников не было. Более того, тринадцать человек ушли с других уроков, чтобы примкнуть к "экспериментальному" классу. На трех билетах он поставил красные крестики, объявив, что их обладатели обязаны сообщать о тех, кто нарушает установленные правила. Их число тут же увеличилось до двадцати. За счет... добровольных доносчиков. И продолжало быстро расти, поскольку в организацию записалось более двухсот человек. К удивлению Джонса взрослые тоже отнеслись к его игре с "полным пониманием". А директор школы даже обменялся с ним условным приветствием.

И вот настал день, когда Джонс поведал ученикам, что они - неотъемлемая часть общенациональной молодежной программы "Третья волна". Перед ними благородная и ясная цель политического преобразования страны. "Вы должны твердо уяснить, - обратился он к школьникам, что если мы смогли кардинально изменить здешние школьные порядки, то сможем это сделать где угодно - на заводах и фабриках, в гостиницах и магазинах, в колледжах и университетах. Пришло время показать, чему вы научились за последние четыре дня. Судьба народа - в ваших руках". Джонс подождал, пока стихнет неистовый рев восторга и велел назначенным конвоирам вывести из аудитории трех девушек, чья лояльность вызывала сомнения. А затем объявил, что в пятницу о движении "Третья волна", сотни отделений которого открыты во многих городах и школах, будет показана передача по телевидению. Они увидят лидера движения, который готов вступить в схватку за президентский пост.

Недельный эксперимент подходил к концу. В актовом зале, украшенном знаменами "Третьей волны", яблоку негде было упасть. В полдень Джонс выставил у закрытых дверей "часовых". После дружного скандирования: "Сила в дисциплине!" он включил телевизор. Но вместо вождя несуществующего молодежного движения на экране появились кадры из документального фильма о фашистской Германии. С ее железной дисциплиной, бесконечными парадами и факельными шествиями. Это был шок, усиленный беспощадными словами любимого учителя: "Вы ничем не лучше тех немцев, которые ничего не хотели видеть и слышать. Вам нравилось быть "избранными". И вы, не задумываясь, продали свою свободу за те преимущества, которые якобы дают дисциплина и превосходство. Легко променяв собственные убеждения на хоть и большую, но приятную ложь. Но вы никогда не признаетесь в этом даже себе".

Не каждому дано искусство слушать пульс нации открытым ртом. Однако и пропагандистская ложь может многое рассказать о нравственном климате государства. Тот же турецкий путч был хоть и отчаянной, но совершенно безнадежной попыткой переломить ход истории. За тринадцать лет эрдоганской власти страна изменилась кардинальным образом. Прежде всего, идеологически. Но еще разительней - психологически. Выросло поколение, взявшее на вооружение совершенно иные ценности. А "июлисты" этого либо не учли, либо вообще проигнорировали. Кстати, подобная аналогия просматривается и в так называемом "палестинском вопросе". Тот анклав, который по задумке международных политических мошенников должен был стать цивилизованным государством, превратился в рассадник беззакония и террора. И другим ему уже не стать. Ибо вместо того, чтобы строить государство, тунисская банда на протяжении более двадцати лет разрушала то, что было уже построено. При полном всеобщем "одобрямс".

Впрочем, если вдуматься, то и историю, с точки зрения современного международного права, можно смело отнести к разряду чисто агитационных материалов. Нюрнбергский трибунал так и не смог подписать смертный приговор нацизму, а скорее лишь констатировал, что основная задача любой власти - остаться у власти. Еще не успели просохнуть чернила под обвинительным заключением, как вчерашние обвинители дружно бросились спасать избежавших суда немецких военных преступников. Только в Северной Америке нашли убежище, как минимум, три тысячи беглых гитлеровцев. По данным "The New York Times", каждый восьмой из них работал на ЦРУ. А из 20 миллионов установленных пенсионных отчислений около шести миллионов долларов было выплачено депортированным впоследствии из США полицаям и эсэсовцам. И это только вершина айсберга. "Коричневое" наследие нынче всюду - от ветеранских шествий и неонацистских сборищ до международных шабашей отрицателей Холокоста.

Впрочем, жизнь тоже не стоит на месте, добавляя в свою палитру новые краски. Сегодня красно-зелено-коричневые идут единым строем. В ООН, ЮНЕСКО и МАГАТЭ. На митингах и демонстрациях, в интернет сообществах и молодежных лагерях. Исламо-фашизм возник не на пустом месте. Его вскармливали нацистской идеологией. Оплачивали нефтяными деньгами. Обучали, вооружали, обеспечивали всестороннюю политическую и дипломатическую поддержку, причем на самом высоком уровне. Пытаются делать это и сейчас. Но правила изменились. И теперь дракон начал пожирать тех, кто его нянчил и пестовал. Америка больше не указ. И Европа - не диктат. А Россия - просто поставщик дарового оружия. Все они повязаны одной цепью. Поскольку мало того, что вмешались в суннито-шиитские разборки, так еще и открыто выступили на стороне шиитов, составляющих в лучшем случае всего лишь пятую часть от общей численности мусульман. И за это придется заплатить большой кровью. Одним страхом, похоже, на этот раз не отделаться. Израилем тоже больше не прикрыться. В этой войне без правил каждый теперь сам за себя.

Рону Джонсу не могло такое присниться даже в страшном сне. Многие годы спустя он признался, что и предположить не мог, как его невинный, на первый взгляд, педагогический эксперимент сможет зайти столь далеко. Не оставив, по сути, в душах никакого следа, кроме разве что разочарования и опустошенности. Более того, об этом в общем-то совершенно спонтанном опыте, возможно, никто так бы и не узнал, если б Джонс не рассказал о нем в своей книге, посвященной проблемам педагогического воспитания. Потребовалось еще десять лет, чтобы этот эпизод лег в основу короткометражного фильма Александра Грассхоффа "The Wave". Что, в свою очередь, натолкнуло Тодда Страссера на идею романа с одноименным названием, который 27 лет спустя экранизировал немецкий режиссер Деннис Ганзель. А в 2011 году был снят документальный фильм "Lesson Plan", главными героями которого стали сами участники эксперимента, включая его инициатора Рона Джонса.

В чем же все-таки урок Рона Джонса? Неужели только в том, что негодяями не рождаются, а становятся? В 1971 году стэнфордский психолог Филип Зимбардо провел свой эксперимент, вошедший в историю как "тюремный". Отобрав 24 добровольца, он с помощью жребия разделил их на охранников и заключенных. После чего поместил в условную тюрьму. "Охранники" должны были в течение двух недель обеспечивать установленный порядок, не прибегая при этом к насилию или физическому давлению, а "заключенные" - соблюдать тюремный режим. Однако эксперимент пришлось свернуть уже на шестой день. Ибо все без исключения "охранники" превратились в натуральных садистов, которые самыми изощренными способами начали издеваться над "заключенными". Особенно по ночам, когда, как они считали, камеры наблюдения были отключены. В итоге "заключенные" оказались на грани нервного срыва, а двоих и вовсе пришлось срочно заменить.

Позже Зимбардо назвал это "эффектом Люцифера". Но его попытка объяснить в своей книге "The Lucifer Effect: Understanding How Good People Turn Evil", почему, казалось бы, хорошие люди превращаются вдруг в закоренелых злодеев и подонков, по-моему, не увенчалась успехом. Ибо психоанализ, если и дает ответ, то в лучшем случае лишь частичный. Вокруг нас много соблазнов. И коль человек лишен внутреннего нравственного стержня, ему против них не устоять. Он будет раз за разом, как флюгер, разворачиваться вслед за "ветром". Вопрос лишь в "учителе", за которым дело рано или поздно не станет. В этом главная ценность экспериментов Рона Джонса и Филипа Зимбардо. И одновременно поистине настоящая трагедия. Потому что признать их правоту - значит, признать, что этот мир, построенный на подлости и лжи, вообще лишен какого-либо смысла. Но, что ни говорите, как все-таки приятно, сидя в глубокой заднице, смотреть при этом на всех свысока.