Встреча президента Обамы и президента Ривлина в Белом доме выглядела полной идиллией. Обама и Ривлин зажигали ханукальную свечу, обменивались мнениями, обсуждали американо-израильские отношения, вопросы безопасности и региональные проблемы, обменивались комплиментами. Президент США оценил проявляемую его коллегой толерантность и "равное и справедливое отношение ко всем гражданам Израиля".

Ривлин, со своей стороны, поблагодарил Вашингтон за помощь от имени израильского народа. Его пресс-служба особо отметила, что американский президент призвал Аббаса осудить террор против израильтян. Одним словом, визит прошел в атмосфере единодушия, разительно отличаясь от переговоров между Обамой и израильским премьером Нетаниягу. Да и все высказывания Ривлина, сделанные им во время и до поездки в Америку, звучали так, что хозяин Белого дома мог бы подписаться под ними обеими руками.

Означает ли это, что президент Израиля заискивает перед своим американским коллегой и говорит лишь то, что заведомо ему понравится? Многие бывшие товарищи по партии обвиняют Ривлина в двуличии. Но на сей раз он вряд ли кривит душой. По многим вопросам его позиция действительно совпадает с мнением Обамы и многих других западных политиков.

В своей недавней статье в Washington Post президент Израиля пишет, что его страна должна приложить все усилия, чтобы сделать лучше жизнь палестинцев и снизить уровень взаимной ненависти. Эти слова – просто бальзам на душу международных миротворцев. И хотя по сути они верны и справедливы, но сегодня, в условиях непрекращающегося террора, они укрепляют позицию тех, кто считает Израиль виновным в эскалации насилия. В то время как глава правительства, посол Израиля в ООН и другие государственные деятели пытаются объяснить международному сообществу, что экстремисты ведут войну на уничтожение Израиля, президент подвергает критике недостаточно "миролюбивую" политику своего государства. Возможность выступить перед американской аудиторией он использовал не для того, чтобы представить ей нашу реальность с ежедневными терактами, а для пожеланий Израилю пойти навстречу палестинцам, даже если это не приведет к политическим изменениям.

Ривлин уже давно видит себя неким высшим моральным авторитетом, который стоит над правительством с его якобы сиюминутными и однобокими интересами. Порой он даже ставит себя выше всего народа. Так, после поджога дома в арабской деревне, где погиб маленький ребенок, он пафосно заявил, что ему "стыдно за свой народ", который "выбрал путь террора". Ответом было возмущение десятков тысяч израильтян, которые напомнили президенту, что вина евреев в трагедии пока еще не доказана и что большая часть общества не поддерживает еврейских экстремистов. В интернете прошла кампания под лозунгом: "Господин Ривлин, вы не мой президент!". Но этих возражений международных общественность не заметила, а вот слова президента прозвучали на весь мир.

В Израиле всем известно, что должность президента – символическая и представительская. Внешнюю политику определяют глава правительства и министр иностранных дел. В данный момент их позиции полностью совпадают, поскольку оба поста занимает Нетаниягу, и взаимопонимания между ним и Обамой гораздо меньше, чем между Обамой и Ривлином.

Учитывая минимальное влияние Ривлина, на его заявления можно было бы вообще не обращать внимания. Но международное сообщество видит в нем первое лицо государства. Можно отложить в сторону споры, кто более прав – Ривлин или Нетаниягу и кто из них выражает точку зрения большинства израильтян. Но сам по себе факт косвенных нападок президента на правительство выглядит, мягко говоря, некрасиво. Ривлин демонстрирует всему миру, что в Израиле, помимо упрямого Биби и его "правого-радикального" правительства, есть "умеренные" круги, с которыми можно договориться. Нужно только дождаться прихода во власть единомышленников Ривлина, и еврейское государство выполнит все требования международных миротворцев и условия палестинских лидеров.

Возможно, президент думает, что таким образом смягчает жесткий подход Запада к современному Израилю - мол, страна не виновата, виноваты ее временные руководители. Но на самом деле обвинения только усиливают международный курс на изоляцию Израиля. Ведь все бойкоты и санкции преследуют цель добиться изменения политической стратегии либо смены власти в Израиле.

Да, в Израиле есть люди, которые придерживаются и таких взглядов, как Ривлин, и более левых. Но никто из них не обладает полномочиями говорить от имени государства – какими обладает и пользуется президент.

Ривлин был не первым, кто пытался противопоставить себя правительству и сформировать альтернативный имидж израильского руководства. До него этого настойчиво делал Шимон Перес, используя свою известность и авторитет в международных кругах. Реувен Ривлин, не обладая популярностью Переса, пытается завоевать западную аудиторию своей подчеркнутой скромностью – например, путешествуя экономическим классом в самолетах и запросто общаясь с другими пассажирами. Но даже Пересу не удалось представить миру политику Израиля под другим углом – не говоря уж о том, чтобы изменить ее. А ведь его реноме миротворца закреплено еще соглашениями Осло и Нобелевской премией. Что до Ривлина, то его призывов к толерантности и мирному сосуществованию никто не слышал в период затишья, когда они были более актуальны, чем сейчас. Очевидно, что господин Ривлин пытается заработать очки на критическом отношении Запада к Нетаниягу и его правительству. Его поведение – еще один фактор в пользу отмены института президентства в Израиле.

Он умеет произносить правильные слова, хотя в прошлом не сделал ничего, чтобы изменить реальность в соответствии со своим видением. "Такие шаги мы должны были предпринять еще вчера", - отметил Ривлин. Вчера – да; но не сегодня.