"Глава Управления по борьбе с коррупцией в полиции кончает жизнь самоубийством из-за подозрений? Вы даже не представляете, какой в этом страшный смысл" (Арье Амит, бригадный генерал)

Пуля, выпущенная в сердце Эфраима Брахи, была не только смертельной для бывшего бригадного генерала, но и стала настоящей информационной миной, взорвавшей израильские СМИ. Тут же всплыло множество версий, объясняющих самоубийство, гневные персты мгновенно указали на виновников его смерти: как на рава Иешаягу Пинто и его сторонников, так и на журналистов, преследующих последние годы высокопоставленного работника полиции. Раздавались в прессе также глухие намеки на то, будто репутация генерала Брахи слишком уж запачкана и ему не место в рядах доблестной полиции.

Короче, самый что ни на есть благодатный материал и информационный повод к сногсшибательной полноценной сенсации.

Мы же ставим перед собой более скромную задачу: рассмотреть, как вписывается поступок бывшего генерала в стилистику нашего времени. Ведь как ни посмотри, а самоубийство человека такого уровня - знак времени. Знак символический, политический и этический.

Смею еще добавить от себя и знак грамматический. Ведь если представить себе пулю, как некий символический знак, которым закончилась жизнь, то, скорее всего, - это точка в конце предложения. Хотя почему бы не поставить пуле в конце жизни-предложения восклицательный знак (!), вопросительный (?) или многоточие…

"Эфраим был интровертом. Он никогда не делился с людьми своими переживаниями. Все носил в себе". (Давидович - профессор кафедры криминологии)

Зададимся вопросом, возможно, риторическим: является ли в наше время сведение счетов с жизнью с помощью оружия стилистически уместным или скорее актом архаическим?

Для какого-то мирного обывателя, может быть, и выглядит данный случай диковатым и неуместным. Но для главы департамента по борьбе с коррупцией, генерала полиции, третьего лица в иерархии высших офицеров полиции, ведущего громкие дела против министров и членов Кнессета: Биньямина Бен-Элиезера, Гонена Сегева, Аврама Гиршзона, Фаины Киршенбаум и всей партии НДИ. Занимавшегося делами Сары Нетаниягу, Эхуда Ольмерта, раввинов Мордехая Элона и Иешаягу Пинто, раскрутившем "дело Арпаза" и прочее - для бригадного генерала полиции Эфраима Брахи пуля в сердце вполне вписывается в его послужной список.

Играя с огнем - он вполне отдавал себе отчет в том, что может в нем сгореть.

В ряду тяжких нарушений закона, преступных деяниях, связанных с коррупцией, взятками, мошенничеством, лжесвидетельством, подрывом доверия, то есть тех дел, среди которых вращался Браха - почему бы не быть убийству и самоубийству?

"Мы надеялись на оперативное расследование, в ходе которого раскроется правда, но никак не предполагали его самоубийства". (журналист Йоав Ицхак)

Опять же для обычного гражданина, прожившего добропорядочную обывательскую жизнь, смерть - однозначно и бесповоротно есть жирная точка. Смерть же Эфраима Брахи ставит нас в тупик, потому что требует дополнительных пояснений.

Может быть, эта смерть - восклицательный знак, специально поставленный человеком, который свел счеты с жизнью, не согласившись с ней. Тем, кто счел себя жертвой оговора, несправедливого осуждения прессы, отвернувшейся от него родной полиции, которой он отдал свою жизнь, бюрократической неразберихи Министерства юстиции, не ставшего на его защиту!

Но что более правдоподобно, будто смерть его - вопросительный знак? Ведь нельзя сказать, что она не вызывает множества вопросов.

Во-первых, оправданным ли было жесткое противостояние и критика Брахи со стороны прессы? Не чрезмерными ли были нападки журналиста Йоава Ицхака, написавшего серию статей против генерала, в которых он обвинялся в связях с преступным миром и в конечном итоге приведшем к жизненному краху?

Во-вторых, намеренно или случайно в управлении по борьбе с коррупцией носились в воздухе слухи о скорой отставке Эфраима Брахи? Случайно ли Министерство юстиции никак не реагировала на травлю СМИ бригадного генерала полиции, пока еще выполняющего свои обязанности. Намеренно или случайно было затянуто принятие решения, а только после смерти Брахи получен официальный документ, где сказано, что Министерство не имеет к нему никаких претензий.

"Необходимо принимать самые жесткие меры в отношении тех, кто публикует лживую информацию…" (министр внутренней безопасности Гилад Эрдан)

Таким образом, и получается, будто последняя трагическая пуля, оборвавшая жизнь Эфраима Брахи, оставила после себя множество вопросительных знаков.

Однако для меня самым уместным и оправданным грамматическим знаком-пулей явилось бы многоточие.

Министерство юстиции, департамент по борьбе с мошенничеством, коллеги, вовремя не вставшие на защиту своего сослуживца, да и вся израильская полиция вздохнули, вероятно, широко и вольно, похоронив с почестями своего сомнительного сотрудника. Главное, сор из избы не вынесен да честь мундира спасена - почему бы теперь не заняться прессой, якобы публиковавшей непроверенную информацию. Почему бы теперь не упрекнуть ее в клевете, садизме и издевательстве по отношению к полицейскому, честно выполнявшем свой служебный долг.

Обратили ли вы внимание, что уход в иной мир Эфраима Брахи напоминал тщательно разработанную полицейскую операцию, выполненную точно ко времени.

С другой стороны, трагический выстрел генерала полиции не отменил шлейфа уголовных дел, которые тянулись за Эфраимом Брахой. О том и написал журналист Йоав Ицхак, расследующий дела ушедшего генерала полиции. После того, что он выразил соболезнование семье покойного, он добавил: "…организация ОМЕЦ требует продолжения расследования подозрений в отношении Эфраима Брахи, так как они связаны и с другими людьми".

Только многоточие оставляет за собой право на продолжение. Ведь "дело о самоубийстве Эфраима Брахи" пока еще нельзя назвать закрытым.