Zahav.МненияZahav.ru

Пятница
Тель-Авив
+25+14
Иерусалим
+21+13

Мнения

А
А

Генералы в политике

Даже победоносные полководцы, слывшие великими стратегами и тактиками в армии, в политике поражают какой-то совершенно невероятной легковесностью, непродуманностью и пр.

04.02.2015
Источник:Релевант
מערכת וואלה! צילום מסך

Читайте также

В Израиле высокопоставленные генералы традиционно идут в политику. Страна у нас такая. Вопросы безопасности - на первом месте. Но даже победоносные полководцы, слывшие великими стратегами и тактиками в армии, в политике поражают какой-то совершенно невероятной легковесностью, непродуманностью и пр. Почему генералы спотыкаются, выйдя на политическую тропу? Я думаю, что, прежде всего, это происходит в силу особого способа принятия решений в силовых службах. В отличие от армии или служб безопасности, в политике нужно принимать решения, их подготавливая, согласовывая, внедряя.

Председатель партии "Кадима", бывший министр транспорта, министр обороны и начальник Генштаба Израиля Шауль Мофаз объявил, что, хорошенько взвесив все "за" и "против", он решил не присоединяться к блоку "Авода" - "Ха-Тнуа" на предстоящих выборах в Кнессет. Генерал Мофаз уходит из политики. Фактически это означает и конец партии "Кадима", которую он возглавлял последние три года.

В заявлении, опубликованном Мофазом и цитируемом радиостанцией "Решет Бет", говорится: "Я могу честно признаться в том, что я не являюсь хорошим политиком". Чтобы проверить себя в этом качестве, Мофазу понадобилось 13 лет.

"Политика – это не то занятие, в котором я бы мог преуспеть. Я готов служить народу Израиля, но не в этой сфере" - говорится в официальном заявление Мофаза.

Я был рускоязычным пресс-секретарем Кадимы с момента ее создания в 2005 году и до 2008 года. Занимал другие должности в партийной администрации. В 2008 году работал пиарщиком в штабе Мофаза перед праймериз. Помогал ему и на праймериз 2012 года. Но речь не о нем.

Мофаз - хорошая иллюстрация к довольно известной в израильской политике теме. Нижеследующие строки можете считать не столько политическим некрологом Шаулю Мофазу, сколько рассуждение о блестящих генералах, ставших никудышными политиками.

Начиная с Моше Даяна

Факт, что политика, которая хоть частично держится на механизмах гражданского общества, нуждается в другом менталитете, чем армия и спецслужбы.

Это было понятно еще на примере Моше Даяна. Как о нем писал Амнон Рубинштейн: "С одной стороны, Даян провозгласил, что "Шарм аш-Шейх без мира важнее, чем мир без Шарм аш-Шейха", и вынудил Израиль пойти на колоссальные расходы. С другой стороны, буквально на следующий день после того, как миллиарды были закопаны в песок, он встал и заявил нечто совершенно противоположное. Он не имел представления, к чему может привести "совместное проживание" евреев и арабов в Иудее и Самарии. его выступления по этому поводу стали притчей во языцех. Однажды ему удалось убедить 40 членов Кнессета поддержать его предложение, но сам он при голосовании воздержался! Он хотел промежуточного соглашения об урегулировании в зоне Суэцкого канала, но тут же отступился, когда Голда Меир в грозном тоне спросила, о чем, собственно, идет речь.

Даже в вопросах, непосредственно связанных с военной безопасностью, Даян опасался перечить Голде. Так, он возражал против назначения Давида Эльазара на пост начальника Генштаба, но взял обратно свои возражения, как только почувствовал, что Голда одобряет эту кандидатуру. В кризисной ситуации войны Судного дня он отказался брать на себя ответственность за свои действия и решения и требовал, чтобы премьер-министр Голда Меир сама решила - уходить ему в отставку или нет. Затем он вышел из своей партии и отправился "играть на чужой площадке" под руководством Менахема Бегина. Он ушел и из этого правительства, когда новая политика стала обретать плоть и кровь, и пришла пора брать на себя ответственность. И в результате, подобно Гамлету, что решается действовать лишь когда время упущено и смысл потерян, Даян формирует свой независимый список, чтобы участвовать в выборах в качестве самостоятельной силы. Через несколько дней после этого решения выходит в свет его автобиографическая книга, в которой он с пафосом заявляет, что решил навсегда оставить политическую арену.

Трудно вообразить более печальный пример душевной амбивалентности и неуверенности в себе. Сколь разительно отличается Даян-военачальник от Даяна-политика! Как уже говорилось, никто не знает, в чем заключалась его политическая программа, да, кажется, он сам не знал, каковы его убеждения".

"Мистер Зигзаг"

В Израиле высокопоставленные генералы традиционно идут в политику. Страна у нас такая. Вопросы безопасности - на первом месте.

Но даже победоносные полководцы, слывшие великими стратегами и тактиками в армии, в политике поражают какой-то совершенно невероятной легковесностью, непродуманностью и пр. "Мистер Зигзаг" - определение, которое (со времен Моше Даяна) применяется по отношению то к одному, то к другому генералу, ставшему политиком.

Почему генералы спотыкаются, выйдя на политическую тропу? Я думаю, что, прежде всего, это происходит в силу особого способа принятия решений в силовых службах. В отличие от армии или служб безопасности, в политике нужно принимать решения, их подготавливая, согласовывая, внедряя.

В армии ты ведешь отряд в сторону холма, крикнул "вперед", увидел пулемет на холме "в рассыпную, ложись", понял, что пулемет свой - кричи "бегом".

И никому ничего объяснять ничего не обязан. Ты командир - ты решаешь.

В политике это называется "зигзаги".

В политике решения готовят. Выпускают "балон", устраивают утечки, изучают реакцию, готовят общественное мнение, приглашают людей посоветоваться, навязывают обсуждение СМИ, подбирают союзников и выстраивают коалиции, необходимые для проведения решений.

Политик - не может принять решения, даже если оно ему представляется абсолютно правильным, не подготовив его обоснование и проведение.

Полтора года премьер-министра Барака запомнились именно сумбурностью и зигзагообразностью. "едет поезд, а впереди вместо паровоза Барак на мощной спортивной машине. Глава правительства резко поворачивает, а поезд продолжает катится по рельсам. У вагонов инерция, путь не проложен, все идет под откос" - так охарактеризовал казусы Барака один из его советников.

Мофаз, при выходе 14 депутатов из Ликуда, поспешил всех заверить, что "Дом не покидают", а потом резко оставил прежний политический дом и перешел в Кадиму. Помню, что на 9-ом канале, который славится свое "оперативностью", пространное интервью Мофаза о том, что он никогда, ни в коем случае, ни при каких обстоятельствах не оставит Ликуд и не перейдет в другую партию - шло сразу после выпуска новостей, в котором было сообщено, что Мофаз в Кадиму уже перешел.

Главная ошибка Мофаза

Самая большая ошибка Мофаза была из той же серии - присоединение к правительству Нетаниягу после того, как он обозвал главу правительства лжецом и сказал, что идет на выборы во главе Кадимы, чтобы стать премьер-министром.

Это был очень странный союз. Мофаз ошибся в оценке намерений Нетаниягу. Он думал, что Нетаниягу присоединил "Кадиму" с целью что-то сделать. Он не понял, что Нетаниягу присоединил "Кадиму", чтобы ничего не делать.

Мофаз решил, что если Нетаниягу получил самую большую коалицию в истории страны, то он попытается, имея такой политический ресурс, сделать что-нибудь нетривиальное. Что угодно. Бомбить Иран, сместить власть ХАМАСа в Газе. Объявить войну. Заключить мирное соглашение. Изменить систему власти. Призвать харедим в армию. Что угодно…

Поступок Мофаза могли оправдать только фантастические результаты, достигнутые правительством за полтора года. Только они могли превратить этот трюк в ответственное и мудрое решение государственного мужа. Мофазу великие свершения обещали, когда вели с ним переговоры.

Но "король Биби", оказавшись в такой ситуации с глобальной мощью, решил не двигаться с места.

Выход из правительство был таким же резким, как вход. Нахум Барнеа писал тогда в "Йедиот ахронот": "Нетаниягу преувеличил отчаянье Мофаза. Он не понял, что даже у отчаявшегося политика может быть амбиция. Нетаниягу оставил Мофазу только один выбор: либо капитулировать и остаться в правительстве, униженным и бессильным, с опозоренной и скукоженной партией, либо уйти из правительства".

Закрывая опции

В рамках интернет-статьи нельзя описать все проблемы генералов в политике. Но еще на одном аспекте хочется остановиться.

В силовых структурах, принимая решения, ты обязан тщательно проверить опции и принять такое решение, чтобы большее количество вариантов оставались открытыми.

В политике, проверка опций для Ами Аялона, в момент, когда он вышел из Аводы и думал, с кем идти, проверяя варианты, привела к закрытию большинства опций.

Как Барак, оставляя опции открытыми, закрывал их - это вообще отдельная тема. Очень анекдотическая. Я не знаю человека, мозг (мышление, ментальность) которого был бы больше похож на компьютер.

Этот компьютер принимает решения из предположения, что самое правильное решение это то, которое оставляет открытым наибольшее количество дальнейших возможных шагов. Чем больше опций - тем сильнее позиция.

Барак, будучи главой правительства, планируя каждый новый зигзагообразный шаг, пытался сохранить наибольшее количество открытых опций. И в результате закрыл себе все.

Эта "генеральская" ошибка связана с непониманием того, что давно стало классикой "теории игр" - математической дисциплины, которая нашла себе применение в политике и в экономике. За это, в частности, Томас Шеллинг и Исраэль (Роберт) Ауманн получили нобелевскую премию по экономике.

Они доказали, что заинтересованная сторона может значительно усилить свою позицию при помощи сужения числа доступных вариантов, иногда открыто занижая свои возможности. Как бы вопреки "здравому смыслу".

Например, полководец, сжегший за собой мосты (т.е. уничтоживший один из возможных вариантов – отступление), показав и своему и чужому лагерю, что его нынешние альтернативы – победа или смерть, тем самым усиливал мотивацию своих солдат и запугивал противника.

Вот другой пример – предложенный Шеллингом пример преступника, похитившего человека. Допустим, он готов освободить пленника, но боится, что тот обратится в полицию. Выход, предлагаемый Шеллингом, парадоксален: пленник должен скомпрометировать себя перед похитителем, предоставить ему возможность шантажировать себя, отрезая себе таким образом опцию обращения в полиции, но увеличивая шансы добиться свободы.

"если похищенный когда-то совершил какой-либо компрометирующий поступок, дающий основание для шантажа, он должен поставить об этом в известность похитителя – или даже совершить подобный поступок в его присутствии похитителя", – рекомендует Шеллинг.

Шеллинг напоминает случай из переговоров Хрущева с американским посланником Гарриманом, когда речь шла о возможном использовании американских танков в конфликте вокруг Западного Берлина. Хрущев говорит: "если вы хотите войны, вы ее получите – но это будет ваша война. Наши ракеты полетят в ответ автоматически". Несомненно, советский лидер сузил свой арсенал стратегий, но, в точном соответствии с теорией Шеллинга, он получил таким образом стратегическое преимущество. Раз ракеты полетят автоматически, у американских генералов утратили возможность строить свой расчет на том, что после их хода – введение в дело танков – противнику может оказаться выгодно отступить. Вся идеология ядерного сдерживания была построена именно на этой идее.

Политик - это человек, отвечающий за выбор курса. Политик должен делать выбор, отсекая другие возможные варианты. Делать выбор, настаивать на нем, проводить решения.

В политике часто наступает момент, когда для того, чтобы выигрывать, следует отказываться от опций. Большинство генералов, придя в политику, этого не понимают.

Post scriptum: Несмотря на все вышесказанное, многим генералам удалось "переучиться".

Можно сколько угодно ругать Рабина, но стиль принятия решений у премьера Рабина в 1992-95 сильно отличался от стиля принятия решений у неуверенного главы правительства Рабина в 1974-77.

То же можно сказать об Ариэле Шароне. Впрочем, Шарон отучился от зигзагобразности далеко не сразу. В 70-х он маневрировал почище Барака. Создавал партию Ликуд и перебегал в советники к Рабину. Потом, вместо присоединения к Ликуду, создал первую партию, которая объявила в своей программе о необходимости палестинского государства, и сразу после этого стал "отцом поселений". А потом сносил еврейские поселения на Синае…

Биньями (Фуад) Бен-Элиэзер говорил, что у него после демобилизации заняло 7 лет перестроиться и начать думать по-другому… Экс-генерал Матан Вильнаи по этому поводу сказал, что его удивляют скорости Фуада и быстрота его обучения.

Комментарии, содержащие оскорбления и человеконенавистнические высказывания, будут удаляться.

Пожалуйста, обсуждайте статьи, а не их авторов.

Статьи можно также обсудить в Фейсбуке