Сомнительным украшением юбилейного выпуска воскресной телепередачи "Лицом к нации" на канале левой ориентации CBS, отпраздновавшей свое шестидесятилетие в воскресенье 9 ноября, стал президент США Барак Хусейн Обама, поведавший в числе прочего, что анонсированное как венец его внешнеполитической деятельности соглашение с Ираном, возможно, не будет достигнуто к намеченной дате – 24 ноября.

Обама признал, что разрыв в позициях велик. Ранее, в минувший четверг, он сообщил, что не станет подписывать "плохой договор". Вопрос лишь в том, каким видится американскому президенту "хороший договор".

Яснее всего на днях сформулировал проблему посол Израиля в США, Рон Дермер.

"Мы не просто хотим, помешать Ирану разработать ядерное оружие сегодня, - заметил он, - мы хотим убедиться в том, что Иран не сможет создать ядерное оружие завтра".

Однако, похоже, что ни в столице Омана Мускате, где в воскресенье состоялась встреча госсекретаря Керри, главы иранского МИДа Зарифа и представительницы стран ЕС Эштон, ни в Вене, куда переговорщики прибудут к 18 ноября, соглашения, которое бы могло успокоить израильтян, не предвидится.

Вместо того чтобы говорить с Ираном с позиции силы, вынуждая его отказаться от амбициозных ядерных планов, западные политики кажется, все еще надеются, что сумеют добиться поставленной задачи увещеваниями и уступками.

Апофеозом этой тактики стало недавнее секретное письмо Барака Обамы лидеру Ирана Али Хаменаи, о котором на прошлой неделе рассказал Wall Street Journal. В послании, которое по информации журнала, было уже четвертым за последние 5 лет, Обама озвучил предложение того, что давно добивался сам Иран – увязки ядерного соглашения и совместной борьбы с "Исламским государством".

И как бы не отнекивался затем госсекретарь Керри, утверждая из Пекина, где он находился в конце прошлой недели на саммите Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества, что предложение о сотрудничестве против халифата не было связано с ядерной сделкой, поверить в это можно лишь предположив, поистине младенческую наивность президента Обамы. Что само по себе выглядит не менее удручающе, чем предположение, будто за простаков Обама держит весь остальной мир.

Печальная ирония состоит в том, что точно также нелепо на протяжении полутора десятилетий страны Запада пытались остановить аналогичный проект Северной Кореи. До тех пор, пока в 2005 году Пхеньян не объявил о наличии собственной ядерной бомбы.

Но западные либералы, будто зачарованные змеиной улыбкой Хасана Рухани, опять выдают желаемое за действительное, пребывая в безмятежном умиротворении.

Оставив в стороне обсуждение ракетной программы Ирана, отказавшись от выяснения подробностей опытов, ведущихся на секретных объектах, западные переговорщики добиваются от Тегерана как великой уступки согласия на сохранение в подключенном состоянии 5000 из 19 тысяч центрифуг для обогащения урана. При всей очевидности того, что ни для медицинских, ни для энергетических исследований нет необходимости в таком количестве центрифуг.

Как заметил израильский журналист и дипломат Боаз Бисмут, за прошедшее десятилетие иранцы были трижды уличены во лжи касательно своего ядерного проекта. При этом оппозиционная иранская организация Национальный совет сопротивления, базирующаяся в Париже, убеждена в том, что Иран, вопреки своим утверждениям, продолжает работы над созданием ядерного оружия.

И даже если бы одного этого было мало для того, чтобы понять реальные намерения аятолл, только за последние дни стало известно еще о нескольких фактах обмана.

Согласно данным Американского Института науки и международной безопасности (ISIS) в нарушение договоренностей Иран провел испытания новой центрифуги IR-5, способной повысить эффективность работ по обогащению урана.

А МАГАТЭ, в очередной раз, обвинив Тегеран в отказе сотрудничать, сообщило, что Иран снова увеличил запасы низкообогащенного урана.

Так освобожденная от значительной части санкций, и чередуя заявления о готовности к сотрудничеству с неизменными отказами от реального контроля над своей программой, Исламская республика последовательно продвигается к намеченной цели.

Единственной силой, обладающей рычагом экономических санкций, способным заставить Иран отступить или хотя бы притормозить, является Сенат США.

И, похоже, получившие теперь контроль над обеими палатами Конгресса республиканцы не желают повторять казус с Северной Кореей, и намерены не допустить провального соглашения.

Влиятельный сенатор из Южной Каролины Линдси Грэхем пообещал к январю предложить на рассмотрение законопроект, согласно которому Сенат сможет проконтролировать соглашение Обамы с Ираном. В конце концов, только Сенат вправе отменить экономические санкции против Ирана.

Но выдающийся лауреат Нобелевский премии мира Барака Обама, несмотря на собственные пессимистические оценки перспектив подписания договора, озвученные в начале недели, кажется, все же преисполнен решимости сделать соглашение своим главным достижением. И для этого ему, судя по всему, потребуется обойти Конгресс, чтобы избежать провала на голосовании по договору в Сенате и Палате представителей.

Для этого, как предположил обозреватель израильского издания Israel Defence Ами Домбе, Обама попробует заключить неофициальную договоренность, согласовав свои действия с другими странами – участницами переговоров. В таком случае, президент не будет обязан выносить его на голосование Конгресса вообще.

При этом чтобы нивелировать санкции, Обама может прибегнуть к использованию "президентского указа" и учреждения прямого банковского канала с Ираном через Федеральную резервную систему.

О возможности задействовании такого финансового инструмента сообщило проиранское ближневосточное издании "Аль-Монитор". Используя этот канал, Иран получит доступ к 100 миллиардам долларов, вырученным от продажи нефти и замороженным сейчас в различных международных банках.

Заблокировать подобную инициативу Конгрессу будет так же сложно, как любой другой вариант смягчения санкций, находящийся в распоряжении президента. Поскольку, хотя Конгресс и контролирует систему федеральных резервов, предыдущий состав парламента успел наделить Обаму полномочиями "разрешать исключения из торгового запрета, в том числе и прямой финансовый канал".

Так, не заключая официального соглашения, используя "президентские указы" и банковский канал через ФРС Обама сможет в обход Сената представить миру свое выдающееся дипломатическое достижение. А проблемы с иранской ядерной бомбой достанется после 2016 года решать уже другому президенту.

В ответ Конгресс может попытаться обрушить на Иран новые и более жесткие санкции, на которые в свою очередь, Обама попробует наложить вето.

Таким образом, важнейшая битва за безопасность ближневосточного региона, равно как и за будущую стабильность всего мира, развернется не в Иране, и вовсе не на переговорах, но в Вашингтоне - между Капитолийским холмом и Белым домом.

И исход ее целиком зависит от того, какая из сторон – Конгресс или президент окажется более организованной, дальновидной и обладающей большей решимостью в том, чтобы достичь поставленной цели.