Страх и ненависть - к этим двум словам можно свести жизнь всех ливанцев. Одни предрекают пожар в стране под воздействием сирийского конфликта, тогда как другие - заметно сдержаннее в прогнозах. К их числу относится и Этьен Оже. Этот специалист по Ливану делится с нами своим мнением

Atlantico: Герой вашей книги «Лубнан» (Loubnan) ирландец Шон решает отправиться в Ливан, который в вашем произведении вы называете «враждебной» страной. Почему выбор пал именно на него? Что подтолкнуло лично вас к тому, чтобы поселиться в Ливане?

Этьен Оже: Во-первых, хотя и я прожил в Ливане 12 лет, я сам не выбирал эту страну, меня туда отправили. В основу романа лег тот опыт, который я получил в этой стране, а если точнее - во время работы во французском посольстве. Уже потом я остался в Ливане по личным причинам. Когда я называю Ливан «враждебной» страной, то хочу подчеркнуть, что за 12 прожитых там лет мне довелось многое повидать... конфликты с Израилем, бомбардировки. Радушным приемом это не никак назвать. Как бы то ни было, эта страна представляет собой прекрасное пространство для романа. Одна из ее особенностей заключается в том, что там можно многое узнать о жизни и самом себе. Там все возможно. Поэтому я подумал, что Ливан - идеальное место для романа. Мне хотелось рассказать о стране и регионе, потому что я многое о них знаю, но в то же время они, к несчастью, практически неизвестны широкой аудитории из-за слишком частых упрощений.

- В стране повсюду - проявления психоза, который связан с постоянным страхом терактов: разнообразные детекторы взрывчатки, зеркала под машинами... Подобное происходит и в других странах региона, таких, как Турция и Израиль. Но есть ли у Ливана какие-то особенности?

- Ситуация в Израиле отличается тем, что вас защищает государство. Когда в Израиле происходит теракт, на него реагирует вся страна. В Ливане ничего подобного не происходит, потому что государства практически нет. Иногда его подменяет «Хезболла», которая является террористической организацией. Ливанцы - отважный народ, так как им по большей части приходится защищаться самим. Как следствие, безопасность в значительной мере переходит в частные руки: ливанцы часто нанимают телохранителей, даже если в этом нет реальной необходимости, так что это граничит с пижонством и показухой. Полувоенные организации также играют заметную роль в этом охранном бизнесе. Под их защитой находятся целые городские районы. В Турции теракты, судя по всему, возникают реже, чем в Ливане и Израиле, и поэтому общий психоз не достиг столь высокой отметки.

- В Вашей книге звучит особенно едкая критика в адрес «Хезболлы». Ваше решение опубликовать роман в цифровом формате стало способом избежать цензуры службы безопасности Ливана, которая в частности занимается надзором за публикацией произведений и управляется никем иным, как близким сторонником «Хезболлы» Аббасом Ибрагимом?

- Вообще, мы даже как-то пошутили, что передали роман на рассмотрение этому органу. Он уже запретил огромное множество книг или, например, недавний фильм Зияда Дуэри, потому что они поднимали вопросы, которые интересуют всех. К несчастью, в Ливане обсуждение целого ряда важнейших проблем находится под строжайшим запретом. Цензура осуществляется на трех уровнях: сексуальном, политическом и религиозном. Если бы я передал книгу в службу безопасности, то, думаю, от нее бы осталось всего три страницы с кулинарными историями. Преимущество ее публикации в цифровом формате заключается в том, что таким образом она доступна для всех ливанцев.

- Ваш персонаж Шон становится целью пропаганды «Хезболлы» по привлечению новых сторонников. Движение часто пытается пополнить свои ряды с помощью иностранцев?

- Не сказать, чтобы часто, но регулярно. Во время войны 2006 года я по счастью находился в Париже. И мог лично убедиться в том, насколько активную пропаганду развернула «Хезболла» среди добропорядочных и обеспеченных жителей XVI округа, которые искренне поверили в правильность ее борьбы. Кроме того, описанные мною связи между Ирландской республиканской армией и «Хезболлой» действительно существуют. «Хезболла» является частью широкой террористической сети и значит поддерживала связи с ИРА, а сегодня контактирует со множеством организаций международного масштаба. Для многих из них главная цель - это уничтожение системы, которую воплощают собой США и Израиль. Ненависть к Израилю объясняется целым рядом причин, в том числе и идеологией: им противен сам факт того, что Израиль прошел путь от социалистической по своей природе страны до капиталистического государства. В результате «Хезболле» удается привлечь в свои ряды многих людей, которые поддерживают ее цели, в частности - уничтожение Израиля. Они считают, что с разрушением Израиля ликвидируют и одного из пособников капитализма. То есть, никакой религией здесь и не пахнет.

- Религиозный характер государственной и социальной политики, которую ввели османы в 1861 году и закрепили французы в 1920-х годах, является единственным объяснением тому, что Ливан представляет собой настоящую пороховую бочку?

- Это меньше, чем предлог, но больше, чем фактор. Нужно отчетливо представлять себе ситуацию с религиями в Ливане. Всего на территории страны насчитывается 18 конфессий. Кроме того, установить диалог удалось только христианам и мусульманам, тогда как, например, между иудеями и буддистами этого не произошло. Взрывоопасность Ливана в первую очередь связана с тем, что речь здесь идет о разных сообществах или даже изолированных группах, которые вынуждены сосуществовать друг с другом. Ливан мог бы стать примером необычайного сосуществования, но в действительности все происходит с точностью до наоборот. Если люди не только не имеют между собой почти ничего общего, но и придерживаются противоположных точек зрения, то мы получаем либо нынешние события в Стокгольме, либо Ливан. Существуют, разумеется, и примеры успешного сосуществования, например, Южная Африка. В Ливане же люди не пытаются найти общий язык, а передают ненависть по наследству из поколения в поколение. Складывается поистине пугающая ситуация, а религия служит предлогом. Одно из того, чему в первую очередь учишься в Ливане, это значение слова «ненависть». Это производит сильное впечатление на обычного европейца.

- Еще совсем недавно вы находились в Ливане. Как складывается обстановка в стране после начала гражданской войны в Сирии? Может ли приток сирийских беженцев еще больше расшатать равновесие ливанского общества? Какую характеристику можно дать современному ливанцу?

- Дать характеристику ливанцу довольно непросто. Ливанцы вообще испытывают проблемы с самоопределением за исключением тех случаев, когда находятся за границей. Хотя, в целом, похожим образом обстоят дела у всех, в том числе и у меня, как у живущего за границей француза. Что касается последствий гражданской войны в Сирии, нужно отметить, что в Ливан всегда был направлен значительный поток сирийцев: в первую очередь, это касалось рабочих, которые устраивались здесь поденщиками. Атмосфера в Бейруте практически не изменилась в том плане, что былой страх будущего так никуда и не делся. Все с ужасом ждут завтрашнего дня, а у людей остается все меньше и меньше надежды. Тем не менее, в конце 1990-х годов здесь наблюдался всплеск надежды. Мне вспоминается речь тогдашнего посла Франции в Ливане, во время которой тот сказал: «Почему бы как-нибудь не съездить пообедать в Тель-Авив!» Сегодня все боятся, что в Ливане может вновь вспыхнуть пожар с учетом воздействия на него сирийского конфликта. В Триполи идут постоянные конфликты между суннитами и алавитами...

Атмосфера всеобщего страха связана с тем, что, как всем известно, сирийские повстанцы побеждают, и это полностью изменит страну. Причем, перемен не избежать, даже если они проиграют. Хотя Башар Асад и является кровавым тираном, он все же гарантирует некий статус-кво, - точно так же, как в прошлом и Саддам Хусейн. Он может сохраниться, если Башар удержит в руках власть, что вовсе не обязательно к лучшему. Разнородность планов сирийских повстанцев становится серьезной проблемой. Люди ведут борьбу с Башаром Асадом по разным причинам: достаточно лишь взглянуть на огромное число салафитов в первых рядах восстания. Что касается сторонников сирийского режима, в первую очередь нужно отметить «Хезболлу», которая отправила тысячи боевиков на помощь Дамаску. Однако опять-таки «Хезболла» вовсе не обязательно преследует те же цели, что и Асад, потому что Сирия нормально сосуществует с Израилем, тогда как ливанское движение стремится его уничтожить.

Если честно, мне кажется, что никто не в силах предсказать дальнейшее развитие событий в регионе. Главное, чему я научился на Ближнем Востоке, - тому, что возможно все. Так, например, война 2006 года стала для всех неожиданностью. Все тогда думали, что нас ждет совершенно спокойное лето. Поэтому, хотя многие сейчас и говорят о войне, это вовсе не означает, что она и правда случится. Не стоит забывать, что в прошлом на Ближнем Востоке разворачивалась холодная война, тогда как сегодня мы наблюдаем здесь столкновение цивилизаций. Одна из причин невмешательства европейцев и американцев заключается в том, что они не намерены повторять те же ошибки, что в Ираке и Афганистане. Лично я даже не знаю, кого поддерживать - Башара Асада или повстанцев: и те, и другие в равной степени внушают мне ужас.

Этьен Оже, "Atlantico", Франция

Этьен Оже, доктор высшей школы социальных наук (EHESS).