Долгоиграющее до неприличия «дело Либермана» подходит к своему завершению. Юридический советник правительства Йегуда Вайнштейн вскоре должен объявить о своем решении. Авигдор Либерман надеется, что на этот раз в пресловутом деле будет поставлена жирная точка.

Два предыдущих расследования против него вызвали большой шум, но были закрыты в 2008 году после восьмилетней волокиты, так что у лидера НДИ есть все основания обвинять прокуратуру и следствие в предвзятом отношении. Вот интересно: сложнейшее дело «Холиленд» со множеством фигурантов дошло до стадии предъявления обвинения всего за два года, и возбужденное в 2008 году против Ольмерта со товарищи уже завершается, а в деле против лидера НДИ, начатом в 2006 году, финал неблизкий. В качестве аргумента нам пытаются выдать за причину сложность и запутанность сети подставных компаний. Кстати, предыдущий юридический советник Мени Мазуз божился, что доведет дело до суда в свою каденцию, но благополучно передал его своему преемнику.

Итак, главный и самый серьезный пункт обвинения – отмывание капитала. По мнению полиции, Либерман, занимая министерские посты, продолжал вести свой бизнес и зарабатывал миллионы через подставные компании. Ивет, как ему и свойственно, яростно защищался и опровергал. Он считает, что упорный поиск компромата объясняется попыткой реванша за неудачные предыдущие расследования. Как говорится, много дыма без огня. Либерман доказывает, что с момента своего возвращения в политику он прекратил всю свою бизнес-деятельность и передал свои компании. Прокуратура все же рекомендовала подать судебное обвинение против него, но смена юридического советника правительства привела к тому, что решение было отложено.

Нынешний советник, Йегуда Вайнштейн, кардинально отличается от Мени Мазуза, который приравнивал дело Либермана к делу бывшего министра финансов Авраама Гиршзона. Сейчас Гиршзон отбывает шестилетний тюремный срок за мошенничество и незаконные операции. Такое сравнение возмущает Ивета. Более жесткую позицию занимает генеральный прокурор Моше Ладор: тот полагает, что фактов для обвинения предостаточно, и в суде прокуратура сможет доказать виновность министра иностранных дел.

Адвокаты Либермана, ознакомившись с обвинением прокуратуры, после участия в слушаниях у юридического советника уверены, что все аргументы прокуратуры не более чем пугало. На чем же они строятся? На информации, собранной в разных странах, в том числе в России, Беларуси и на Кипре. Главный подарок следствию, безусловно, преподнес бывший соратник по НДИ и Кнессету Михаил Нудельман. Это он, напомним, передал забытую у него в кабинете папку с финансовыми документами кипрских банков.

Прокуратура считает, что, не владея своими бывшими компаниями де-юре, Либерман являлся их хозяином де-факто, получая доходы в размере миллионов шекелей.

У наших дознавателей все просто: уж коли Авигдор Либерман развернул масштабную кампанию в защиту бизнесмена Михаила Черного, значит, он получал от того платежи. Доказать коррупционную природу связи между бизнесменом и политиком все же не удалось, и в итоге прокуратура ограничилась мягкой трактовкой отношений Либермана и Черного: «конфликт интересов при отягчающих обстоятельствах вплоть до мошенничества и обмана доверия». Железными зубами следователи вцепились в активиста НДИ поэта Григория Трестмана, соседа Ивета по поселению Ногдим. Его считали владельцем счета на Кипре. Честно говоря, знающие Трестмана люди говорят, что впечатления миллионера он не производит. Особенно дорожит следствие показаниями сотрудницы кипрской адвокатской фирмы, которая вела дела «компании Либермана». На допросе-де женщина сообщила, что адвокат Йоав Мани проинструктировал не упоминать в переписке имя Либермана и закодировать его под псевдонимом «наш общий клиент». Свидетельница сообщила также, что отправляла Мани отчеты не только о состоянии денежных счетов фирм, зарегистрированных на шофера Либермана Игоря Шнайдера, но и о личных счетах самого Ивета в кипрских банках.

Не отстало следствие и от дочери Авигдора Либермана Михаль, которой он передал свой бизнес, как, впрочем, и от австрийского бизнесмена Мартина Шлафа. Последний, подозревают, перечислял крупные пожертвования во время создания партии НДИ.Кстати, нет особых споров между прокуратурой и адвокатами Либермана по поводу того, что компании, которыми после ухода Ивета в политику руководили другие лица, вполне законно зарабатывали деньги, и их оборот составлял миллионы долларов. Да и не похож Ивет на человека, который передаст свои компании бездарям. Вдобавок свидетельствами о том, что он лично продолжал руководить этими компаниями, обвинение не располагает.

Итак, перед Йегудой Вайнштейном стоит альтернатива: принять позицию адвокатов Либермана либо солидаризироваться с Моше Ладором. Генпрокурору по-прежнему трудно доказать, что лидер НДИ продолжает оставаться главой компаний и получает прибыль, пусть даже лично не участвуя в операциях. Не думаю, что Вайнштейн решительно встанет на позицию одной из сторон. Есть предположение, что он не полностью оправдает Либермана и будет рекомендовать инкриминировать ему технические нарушения, но не станет настаивать на обвинении в отмывании капитала. В таком случае это будет фактической победой самого известного представителя алии и жестоким посрамлением как наших следственных органов, так и израильской политической элиты.