Израильские арабы составляют около 20% населения Израиля. Последние четыре года их интересы в Кнессете представляли 12 депутатов Объединенного арабского списка. Кроме того, в неарабских партиях были два арабских депутата (в МЕРЕЦ и в "Сионистском лагере") и четыре представителя друзской общины (в НДИ, "Кулану", "Ликуде" и "Сионистском лагере"), что является рекордом для представителей национальных меньшинств.

О предвыборной ситуации в арабском сегменте израильской политики, переживающем не менее бурные времена, чем сегмент еврейский, в интервью редакции NEWSru.co.il рассказывает израильский арабист, сотрудник Ариэльского и Тель-Авивского университетов, доктор Дина Лиснянская.

Материал подготовил Михаил Шафранов.

Кнессет 20-го созыва был экспериментальным в том смысле, что вместо трех маленьких арабских фракций в нем заседал объединенный арабский список, располагавший 13-ю мандатами. Насколько этот эксперимент был успешным?

Он был успешным с той точки зрения, что сохранил арабское представительство в Кнессете, таким образом справившись со своей главной задачей. Остальные задачи по большому счету ушли на второй план, что вызвало недовольство со стороны целых сегментов арабского сектора в Израиле.

Опубликованный на днях газетой "Едиот Ахронот" опрос показал, что более 50% израильских арабов не считают, что Объединенный арабский список представляет их интересы. Это действительно так?

За точные цифры не ручаюсь, но да. Опросы – хороший инструмент, но мы, то есть арабисты, уже не первый год видим это в арабском сегменте соцсетей, в беседах с видными представителями общины и просто с людьми с улицы.

В чем причина подобного отношения к союзу всех сколько-либо значимых арабских партий со стороны основного электората?

За последние полтора поколения в израильском арабском обществе произошли тектонические сдвиги. Если раньше политика была полностью клановая и голосовать ходил весь клан за представителя клана, то теперь молодежь уже голосует не как велели отцы и деды, а скорее в соответствии с интересами своего окружения, своих сверстников. Молодое поколение вот уже несколько лет как голосует за идеи и за конкретные персоналии, даже если они не имеют отношения к клану.

Сразу четыре политика из объединенного арабского списка объявили, что больше не будут баллотироваться в Кнессет (Ханин Зуаби, Джамаль Захалка, Масуд Ранаим и Дов Ханин). Последняя каденция подорвала их популярность?

Раньше арабские партии (ХАДАШ, БАЛАД, РААМ, ТААЛ) представляли различные общины и их интересы внутри израильского арабского общества. Теперь они уже не могут сказать, что они представляют какую-то конкретную общину. Идет активная политическая дифференциация израильских арабов, связанная, в том числе, со стремительной урбанизацией и с ростом уровня образованности молодежи. Не могу сказать, что этот процесс завершен, но могу точно сказать, что он уже активно идет. И далеко не все политики сумели приспособиться к изменениям, к тому, что с молодым поколением надо работать иначе. Ветераны арабской-израильской политики уходят именно на этом фоне. Общины изменились, и не уловившие этих изменений политики потеряли доверие избирателей, как в случае с Захалкой, который запомнился в основном организацией митингов протеста, или потеряли избирательную базу, как Зуаби.

Однако Ахмаду Тиби, объявившему о выходе из Объединенного списка, удалось сохранить популярность.

Во-первых, на момент нашего интервью, объявление о выходе далеко не окончательное. Скорее Тиби пытается использовать свою популярность, чтобы улучшить позиции внутри списка. Что касается его популярности, Тиби – прагматик, умеющий не только выступать с лозунгами, но и решать реальные проблемы, договариваться, идти на компромиссы. Ему удалось сохранить поддержку старших поколений и не потерять молодежь. Так что, если он действительно уйдет, много арабских голосов уйдут от списка к нему.

При таком уровне недоверия к Объединенному списку, за кого будет голосовать арабская община на ближайших выборах? Есть ли шанс, что арабы будут голосовать за еврейские партии?

В основном израильские арабы будут голосовать за арабские партии. Скорее всего – за тот же арабский список, который в итоге помогает решить проблему преодоления высокого электорального барьера. Как я упомянула, процесс изменений идет, но еще далек от завершения. Всем очевидно, что без арабских партий в Кнессете арабам будет очень сложно отстаивать свои общие интересы.

Настоящим тестом для оценки изменений арабского общества на предстоящих выборах станет степень его готовности голосовать за своих представителей в общеизраильских, сионистских партиях. Ведь самый серьезный разлом арабского общества сейчас не между светскими и религиозными или христианами и мусульманами, а между теми, кто видит свое будущее в качестве интегральной части еврейского государства, и теми, кто педалирует палестинский вопрос, считая себя палестинцами.

Однако тот же Зоир (Зухейр) Баалуль, избранный в Кнессет от "Сионистского лагеря", выступал с палестинской платформой.

Да. Для него было важно подчеркнуть палестинскую составляющую своей самоидентификации, при том, что как раз он израильским обществом, включая его арабскую часть, воспринимается как абсолютный израильтянин, ввиду своего прошлого как популярный спорт-комментатор. В результате это выглядело иногда немного странно, ведь избирали его как представителя интеграционного направления, но с другой стороны, он был вынужден выступать с заявлениями, не соответствовавшими его имиджу.

Для того, чтобы в общеизраильских партиях были арабские представители, они должны выдвигать свои кандидатуры. Каково отношение к тем арабам, которые идут баллотироваться от сионистских партий?

Очень сложное. Дима Тайя, объявившая о намерении участвовать во внутрипартийных выборах в "Ликуде", подверглась остракизму со стороны своей семьи, публично отрекшейся от нее. Такая же судьба постигла и Мухаммада Зуаби, происходящего из того же клана, что и Ханин Зуаби, но, в отличие от нее, являющимся произраильским активистом. И таких примеров много. Более того, для этого не обязательно идти в политику, достаточно просто придерживаться публично произраильской позиции.

Арабским политикам в общеизраильских списках очень непросто. С одной стороны, чтобы арабское общество в массе своей их принимало, им нужно быть пропалестинскими, с другой, чтобы иметь шансы в партии, им нужно быть произраильскими.

Это означает, что арабское израильское общество сейчас в большей своей части пропалестинское?

По большому счету, да. Тенденция сейчас более пропалестинская. А называть себя "израильским арабом" вот уже много лет как считается плохим тоном в арабо-израильской мусульманской среде.

Предпринимают ли что-либо израильские власти, чтобы изменить ситуацию?

Отличный вопрос. "Ликуд" в ближайшую кампанию будет рассказывать, сколько всего он сделал для арабского сектора. Ни одно правительство не сделало больше для развития инфраструктуры в арабском секторе, чем последнее правительство во главе с "Ликудом", занимающим публично антипалестинскую позицию и считающим, что арабы хороши только если они разделяют идеи сионизма. Но я не думаю, что это связано с политикой партии. Речь идет о смене государственных приоритетов в сфере вложений в инфраструктуру.

И как это расценивается арабским населением?

Арабское население воспринимает это как "слишком мало и слишком поздно". Намного более серьезная проблема – как это воспринимается друзской общиной. В сфере государственных инвестиций в развитие инфраструктуры друзы чувствуют себя обиженными, особенно когда на все это наложился Закон о национальном государстве, который друзы восприняли как личное оскорбление.

Вернемся к выборам. Сейчас новые партии формируют свои предвыборные команды, появляются новые лица на ставки "сефарда", "женщины", "репатрианта", "силовика" и т.д., однако за исключением партии Моше Яалона, включившего в свой список бедуинского шейха Яакуба Абу-Элькиана, я не видел ни одного арабского имени.

Потому что их действительно нет. Арабский шейх не является примером, так как бедуины как правило служат в армии и лояльны государству. По большому счету, большинство партий считает, что арабы все равно проголосуют за арабские партии, и предпочитают отдавать места в списках представителям других секторов. То, что в Израиле политика абсолютно секториальна – это большой минус. Большим партиям кажется, что легче взять человека из определенного сектора, чтобы этот сектор голосовал за них. Это не всегда себя оправдывает, но политики все равно пытаются набрать себе команду по одному и тому же штампу.

Но при этом следует понимать, что включение арабского представителя в список "Ликуда", допустим, вовсе не означает, что партия рассчитывает на арабские голоса. Скорее это расчет привлечь голоса избирателей, расположенных левее "Ликуда", показав, что партия не является "расистской, экстремистской или ультраправой".

Не думаю, что стоит ожидать россыпи арабских кандидатов в центристских и правых списках, но существовавшая десятилетиями система уже меняется. Предпринимаются серьезные попытки создания новых арабских партий, сначала на муниципальном, а теперь – на государственном уровне.

Насколько новые партии могут изменить картину на арабской улице?

Появление новых партий на арабской улице – явление гораздо более важное, чем может показаться. Это означает, что появился запрос на них со стороны населения, недовольного существующими движениями. И разговоры об этом недовольстве ведутся абсолютно открыто.

Годы проходят, государство Израиль существует и никуда не собирается деваться, и можно сколько угодно занимать пропалестинские позиции, но населению требуется решение текущих проблем, требуются люди, готовые продвигать строительство дорог в арабских деревнях, а не панарабские лозунги.

И какова вероятность попасть в Кнессет для арабской партии, идущей на выборы с лозунгом о строительстве дорог, а не о "палестинском единстве"?

Шансы немаленькие, но как только такая партия наберет достаточно голосов, чтобы попасть в Кнессет, она заговорит о палестинском единстве. На данный момент арабская партия не сможет выжить без этого лозунга. Вопрос в расстановке акцентов, и эти акценты постепенно смещаются.