Донна Свартаут стала гражданкой Германии в 2011 году. Но лишь спустя несколько лет, стоя в переполненном берлинском метро в час пик, она ощутила, что наконец-то оказалась дома - на своей земле, откуда ее еврейская семья была вынуждена бежать перед началом Второй мировой войны. 

"Кто-то толкнул меня в поезде и я наорала на него, - рассказывает New York Post Донна, уроженка Нью-Джерси, академик и мать троих детей. - Я уверенно высказалась на чистом немецком и больше не робела, как приехавшая американка. В этот момент я стала обычной немкой. И это было освобождением". 

Свартаут - одна из более чем 50 тысяч евреев, которые приняли гражданство Германии с 2000 года в соответствии с конституцией страны. Закон относится к евреям, которые покинули Третий Рейх и были лишены права первородства из-за "политических, расовых или религиозных мотивов" в период с 30 января 1933 года (день, когда Адольф Гитлер стал канцлером) и до дня капитуляции Германии 8 мая 1945 года. Конституция позволяет этим людям стать гражданами и передать гражданство потомкам, рожденным за пределами Германии. 

"Многие люди думают, что Европа - и особенно Германия - больше не место для проживания евреев, - сказала Свартаут. - Но я хочу сказать, что это неправда. Чем дольше мы живем здесь, тем больше я верю, что мы играем небольшую, но важную роль в еврейской истории после Холокоста". 

Родители Свартаут бежали из Германии, когда Гитлер начал свою политику террора, в конечном итоге погубившую более 6 миллионов евреев. Семья матери Донны уехала из Гамбурга в 1938 году, а семья ее отца покинула Франкфурт годом позже. Обе семьи отплыли в Нью-Йорк. Ее будущие отец и мать поженились в 1954 году после случайной встречи в северной части штата Нью-Йорк и оставили ужасы нацистской Германии позади. 

"Моя мама была в отпуске на курорте в Катскиллс в 1949 году, когда встретила моего отца, красивого 19-летнего официанта из Вашингтон-Хайтс, - сказала Свартаут. - Он пролил суп на колени ее бабушки, и их романтика началась именно тогда". 

Сейчас Донне 59 лет. Она вспоминает, как проводила счастливые выходные в детстве в крошечной квартирке бабушки и дедушки по отцовской линии, наслаждаясь угощениями - зауэрбратен (жаркое из квашеной капусты в горшочке), суп с шариками мацы и апфелькухен (яблочный пирог). Ее семья не была особенно привержена традициям, поэтому по достижении совершеннолетия у Донны не было бат-мицвы. 

Свартаут так и не выучила немецкий язык в детстве, а когда в 1967 году ее отец устроился на работу и забрал семью в Калифорнию, и вовсе временно потеряла связь со своей нью-йоркской семьей. Донна окончила Калифорнийский университет в Беркли со степенью магистра политических наук, и всегда чувствовала, что ей чего-то не хватает. Ей хотелось восстановить свои немецкие еврейские корни, даже когда она вышла замуж и обосновалась в Бозмане, штат Монтана. 

После того как ее отец умер в 2003 году, Свартаут начала мечтать о переезде в Германию. 

"Когда ты еврейка и в детстве слышишь о Холокосте, это не кажется таким уж реальным, - сказал Суартаут. - Мы знали, что столкнемся с травмирующей частью истории, но чувствовали, что это важно для нас и наших троих детей". 

Когда ее муж, учитель естественных наук немецко-еврейского происхождения, нашел работу в школе имени Джона Кеннеди в Берлине, семья решила подать заявление на получение гражданства. Донна и ее супруг Брайан решили: это и есть возможность, которую нельзя упустить. Пара и их дети, 12-летняя Эйвери, 10-летняя Оливия и 6-летний Сэм, которого они усыновили в Эфиопии в 2004 году, отправились в Германию. 

Они оставили огромный дом в Бозмане и поселились в небольшой съемной квартире рядом со школой, куда зачислили детей. Как и многие берлинцы, они отказались от машины и научились разделять мусор. Свартаут полюбила немецкий хлеб - особенно лаугенеке - нечто среднее между кренделем и круассаном. 

"Теперь я просто не могу без этого жить", - признается она. 

Но самой важной частью жизни в Германии было воссоединение с частью семьи, которую они потеряли. Донна отправилась в деревню, где родился ее отец, и узнала, что одна из ее двоюродных бабушек - Мета Адлер - погибла во время Холокоста. Свартаут установила мемориальный камень для Меты в деревне своего отца и провела церемонию в память о ней. 

Не все были довольны решением Донны - ее мать была в ярости, узнав, что дочь переезжает в место, которое причинило столько боли ее семье. Но, узнав о своей двоюродной бабушке, Суартаут решила остаться. 

"Мне было так больно, хотя я с таким никогда не встречалась. Я много плакала о ее жизни. Для меня она стала символом миллионов людей, которые погибли во время Холокоста". 

В своем желании узнать больше Свартаут обратилась к другим немецким евреям. Ее блог "Полный круг" о жизни в Берлине превратился в книгу "Место, которое они назвали домом", опубликованную в прошлом месяце. Сборник рассказов создан на основе рассказов американских, австралийских и европейских евреев, которые стали гражданами Германии в соответствии со статьей 116-2 Конституции Германии. 

Как и Свартаут, многие выросли в домах, где ужасы преследований были глубоко скрыты и никогда не обсуждались напрямую. 

"Будучи беженцами из нацистской Германии, мои родители никогда бы не подумали вернуть отобранное у них право первородства. Они не задумались бы о покупке Volkswagen, немецкой овчарке или посещении оперы Вагнера", - пишет Рут Уайт, психолог, чья семья эмигрировала из Германии в 1936 году и живет в Окленде, штат Калифорния. 

В книге Уайт рассказывает, что восстановила гражданство Германии, чтобы разобраться с историей своей семьи, хотя, в отличие от Свартаут, она не переехала в страну после того как стала гражданкой. А вот 30-летняя журналистка Майя Швейдер стала гражданкой Германии в немецком консульстве в Нью-Йорке в 2013 году. 

"Это новая связь с моим прошлым, наследием, моими предками, бабушкой и дедушкой", - пишет Швейдер, чей дедушка в 18 лет приехал в Нью-Йорк из Германии как беженец, после того как вся его семья была уничтожена в Европе. 

Швейдер переехала в Берлин и работает в международной немецкой телекомпании Deutsche Welle. Она полна решимости сделать так, чтобы ее дети знали о своем еврейском наследии и изучали немецкий язык. 

В Берлине, по данным Всемирного еврейского конгресса, живет 10 тысяч евреев. 

"В США быть евреем было личным делом, - говорит Донна Свартаут. - Здесь я чувствую, как важно поделиться тем фактом, что я еврейка, и я получала на это только положительные ответы". 

В 2011 году бар-мицва для ее старшего сына Эвери прошла в Juedisches Waisenhaus, бывшем еврейском приюте, построенном в 1912 году. После прихода к власти Гитлера многие из детей были отправлены в Великобританию, а многие - распределены по концлагерям. Здание пустовало годами, но в конце концов было восстановлено и открыто в 2001 году. Теперь здесь библиотека и начальная школа. 

"Для Эйвери было очень важно сделать это на земле, откуда бежал его дедушка", - сказала Свартаут. 

Одетый в молитвенную шаль дедушки, Эвери читал Тору 22 октября 2011 года - в 69-ю годовщины бар-мицвы деда. В программу бар-мицвы была включена история члена семьи Свартаут, которого больше нет. Во время церемонии люди плакали. 

Жизнь в Германии так сильно на нее повлияла, что Свартаут наконец-то планирует бат-мицву, которой у нее не было в подростковом возрасте. Бат-мицва будет проведена для ее 19-летней дочери, которая учится в Великобритании. 

"Будучи здесь, по-настоящему понимая, что случилось с моей семьей, я поняла, что значит быть еврейкой", - говорит Донна. 

New York Post