Слово "трансфер" давно стало непристойным в израильском лексиконе. Политики боятся его как огня, который может в одночасье спалить их карьеру. Омри Леви-Садан из газеты "Макор ришон" посвятил трансферу большую статью, обнаружив, что когда-то он был не только вполне политкорректным понятием, но его всерьез рассматривали как израильское правительство, так и правительства других стран.

В переводе с латыни "трансфер" означает перемещение. В данном контексте речь идет об обмене населением между государствами на основе международного соглашения. Но в израильском варианте имелось в виду выселение из еврейского государства всех арабов. Так ставился вопрос в 1949 году, и так же – в 1968-м, о чем свидетельствует переписка МИДа, датированная мартом 1968 года.

"Следует поощрить переезд из сектора Газа на Западный берег, оттуда частично – в Иорданию и на Восточный берег, а оттуда – в другие части арабского мира, где есть возможности… Несмотря на политические осложнения, мы должны самым активным образом найти возможность поселения беженцев в районе Эль-Ариш… Это необходимо сделать тихо и "стихийно", и никоим образом не объявлять официальной политикой, чтобы все это не выглядело так, как будто мы сами это организовали".

Если в 1949 году речь шла о 700 тысячах арабов, живших в Эрец-Исраэль и бежавших во время Войны за Независимость, в 1967 году возникла проблема еще одного миллиона палестинцев, не решенная по сей день и остающаяся камнем преткновения в израильско-палестинских переговорах. Разве что теперь речь идет не об одном миллионе, а о трех.

После Шестидневной войны письменный стол главы правительства Леви Эшколя был завален письмами израильтян и иностранцев (президентов, политиков, банкиров, ученых, американских сенаторов и еврейских филантропов), которые предлагали варианты решения проблемы палестинских беженцев. В окружении бывшего президента США Эйзенхауэра даже разработали план переквалификации палестинцев в учителей, чтобы послать их на работу в Африку и в Азию.

Все планы продолжали проваливаться один за другим по той причине, что израильское правительство хотело переместить палестинцев из лагерей беженцев, улучшив условия их жизни, против чего восстал арабский мир, для которого они были самым мощным пропагандистским оружием. В результате полный контроль Израиля над территориями Иудеи, Самарии и сектора Газа превратился для него в непомерное бремя, к тому же лишив израильскую экономику огромных средств, необходимых для повышения уровня жизни граждан.

Тем временем, израильское правительство продолжало зондаж, что очевидно из циркуляра, сотавленного в МИДе накануне генассамблеи ООН в 1968 году: "Наша делегация должна снова и снова подчеркнуть, что корень проблемы старых и новых беженцев лежит в арабской агрессии. Это – гуманитарная проблема, но арабы используют ее, как политическое оружие". Как и многие другие документы, посвященные беженцам, этот циркуляр был снабжен грифом "совершенно секретно". Прежде всего потому, что он включал вариант израильского плана переселения беженцев за пределы Эрец-Исраэль. Другим словом – трансфер.

Как пишет Омри Леви-Садан, "сегодня это трудно переварить, но со дня создания государства и до конца 60-х годов израильское правительство совершенно серьезно занималось обсуждением политической идеи, которая сегодня считается неприемлемой из-за антигуманитарного характера и/или неполиткорректности".

Не считая Меира Кахане, из всех израильских политиков только убитый террористами министр Рехавам ("Ганди") Зеэви не боялся произносить слово "трансфер" с трибуны кнессета. По сути, он сделал его основой политической программы своей партии "Моледет" ("Отечество"), открыто призывая к трансферу арабов. За это его считали экстремистом и персоной нон-грата на главных сценах израильской полемики.

Но при этом Зеэви всегда повторял одно и то же: трансфер не может быть принудительным – только добровольным. Отсюда неудивительно, что вся затея уговорить израильских арабов переместиться на территорию ПА была обречена на провал. Называя себя палестинцами, израильские арабы никуда не хотят перемещаться, прекрасно понимая, что таких условий жизни, как в Израиле, они не найдут ни в одном арабском государстве.

Один из идеологических наследников Зеэви, депутат кнессета Бецалель Смотрич ("Еврейский дом") опубликовал год назад статью, где заявил, что "надо поставить перед "арабами Эрец-Исраэль" (читай, включая палестинцев) две возможности: жить, как частные граждане в еврейском государстве без всяких национальных чаяний. Либо эмигрировать в другое арабское государство при финансовой помощи Государства Израиль". Последнее, как две капли воды, напоминает попытку Израиля избавиться от африканских нелегалов, получающих по 3,5 тысячи долларов на нос, только бы они "добровольно" уехали. Так ведь не уезжают. Чего же ждать от "арабов Эрец-Исраэль"?

В то же время есть исторический пример именно принудительного трансфера после Первой мировой войны, когда Греция и Турция обменялись миллионами граждан, а после Второй мировой войны миллионам немцев пришлось искать себе новое место жительства. Но все же тут речь идет об обмене народонаселением между государствами, в полном соответствии с нормами международного права.

А как быть с палестинцами, у которых нет государства, и ни одно арабское государство не проявило желания их принять? Ответа нет. Из года в год палестинские семьи эмигрируют из Иудеи, Самарии и сектора Газа в любое место, где им дадут въездную визу и вид на жительство. Но сколько их? Омри Леви-Садан попытался получить такие данные в ЦАХАЛе, но встретил отказ. Больше обращаться не к кому, потому что израильскую власть в Иудее и Самарии представляет координатор правительственных действий на территориях – как правило, в генеральском звании.

Каковы же правительственные действия на территориях? Заинтересован ли сейчас в трансфере кто-то из членов кабинета? Это – еще более закрытая информация, чем та, которую пытался получить журналист газеты "Макор ришон".

Бывший соратник Рехавама Зеэви по партии, профессор медицины и публицист Арье Эльдад подвел итог всей темы взлета и падения трансфера: "Сегодня трансфер – это уже вопрос не морали, а реальности. Сегодня это просто нереально. Ни с точки зрения Израиля и Высшего суда справедливости, ни с точки зрения мировой общественности".

А закончил Омри Леви-Садан так: "С трансфером или без него, президент США – человек непредсказуемый, и вполне может быть, что как раз Вашингтон инициирует тот шаг, о котором израильское правительство не осмеливалось и мечтать".